Иностранная пресса о России и не только

Камеры в тюрьме Схевенинген комфортабельные, в них есть даже небольшая гостиная с телевизором, столиком, компьютером и телефоном. Именно в одной из таких комнат проведет свои дни Радован Караджич, когда станет обвиняемым. А вокруг - песчаные дюны, казино, большие гостиницы Схевенингена, пляж Гааги с темным морем, над которым всегда гуляет ветер, - райское место для детишек и их воздушных змеев. В десяти минутах ходьбы от них бывший боснийский лидер найдет свою скамью подсудимых в зале Международного трибунала по бывшей Югославии.

В этом обычно спящем районе позавчера огни в окнах горели до глубокой ночи, а телефоны беспрерывно звонили. "Настоящий сюрприз, - говорили друг другу сотрудники трибунала, комментируя сообщение об аресте. - Наконец-то его взяли, мы уже и не надеялись". Но они увидят разыскиваемого номер один, и это придаст новый импульс их работе, которой очень часто препятствует уклончивая позиция сербов. Но радость утихла, появились вопросы. "Мы должны провести процесс очень быстро", - таков самый распространенный комментарий в кулуарах трибунала, хотя когда процесс состоится, никто не знает. Прежде всего, следует дождаться экстрадиции. Конечно же, даже если Святозар Вуячич, адвокат Караджича, потребует не выдавать своего подзащитного, Белград заверил: "Не волнуйтесь, мы его вам выдадим". Затем, как только Караджич окажется в Схевенингене, мяч перейдет к прокурору трибунала, бельгийцу Сержу Браммерцу, которому поручено дать оценку сотрудничеству Сербии. ЕС необходимо знать его мнение, чтобы решить, ускорять ли сближение Белграда с европейским клубом. "Табель успеваемости" будет хорошим, но, вероятно, не "отличным", и полноценное сотрудничество будет обусловлено выдачей двух других чрезвычайно разыскиваемых лиц, скрывающихся от правосудия: Ратко Младича и Горана Хаджича. Иными словами, если не произойдет ничего неожиданного, от Белграда потребуют завершить работу.

Таким образом, Браммерц с головой уйдет в подготовку процесса, в надежде подойти к вынесению приговора как можно быстрее. Но проблем очень много. Мандат трибунала истекает в 2010 году, и завершить такой громкий процесс в столь короткое время будет непросто. Значит, Караджичем "воспользуются", чтобы продлить мандат Гаагского трибунала, или придется сократить пункты обвинения. Чтобы все сделать быстро, придется строить процесс лишь на одном, самом страшном и символическом обвинении: убийство 8 тыс. мусульман в Сребренице. Но нельзя забывать о приемах, относящихся к тактике затягивания, непредвиденных обстоятельствах. Существуют, например, опасения, что Караджич примет решение защищаться самостоятельно, используя трибунал как политическую трибуну. В этом случае будет очень сложно поставить его на место.

Кроме того, существует опасность голодной забастовки (после ареста Караджич отказывается есть). Существует единственный прецедент, когда трибунал дал разрешение на принудительное питание, но потом, после апелляции, эту процедуру пришлось отменить, и таким образом суду пришлось выполнить требования обвиняемого. Есть также опасение, что Караджич может довести себя до истощения, как поступил Милошевич.

Но, по крайней мере, сегодня сотрудники трибунала смотрят в будущее с надеждой, даже мечтают о том, что будут арестованы Младич и Хаджич. Существует убежденность в том, что арест Караджича связан с переменами на политической сцене после прихода к власти европеистов президента Бориса Тадича и премьера Мирко Цветковича. "Дель Понте всегда говорила, что сербам недостает политической воли, - комментируют сотрудники трибунала. - Сербы прекрасно знают, где скрываются разыскиваемые преступники". И почему же тогда не надеяться на "бис"? "Мы возьмем Младича", - бормочут они, но не сразу. Делаются осторожные прогнозы: проще всего, надо бы дождаться завершения процессов, способных спровоцировать землетрясение в руководящем сербском классе, особенно в армии. Тогда, если все пойдет гладко, быть может, появится и он, связанный с военными. Что касается Хаджича, то с ним дело обстоит сложнее: о нем практически ничего неизвестно.

Также по теме:

Конец "Великой Сербии" (Le Monde)

Неожиданная ипостась Караджича: находясь в розыске, он занимался нетрадиционной медициной (The Times)

Сербия: военные преступники как экспортный товар (Обзор прессы)