"Перемирие в Сирии пока еще не признано мертвым официально, но надежды на его воскрешение быстро улетучиваются, - отмечает Натали Нугейред в The Guardian. - После того как близ Алеппо был разгромлен гуманитарный конвой, боевые действия снова интенсифицировались, а США и Россия обменялись обвинениями в ООН. Однако на самом деле дипломатия США потерпела поражение задолго до последних событий".
"К Сирии давно уже существует два подхода, - говорится в статье. - Один из них - линия геополитического реализма, которую выбрал Барак Обама преимущественно потому, что она соответствовала его нежеланию ввязываться в очередную войну. Суть ее в том, что оборонные интересы США или Запада в целом не являются ставкой в этой неуловимой, разветвленной гражданской войне, которую проще сдержать, чем прекратить. Другой подход - линия морального императива, которую в администрации неоднократно защищала [посол США в ООН] Саманта Пауэр. Она зиждется на доктрине "обязанности защитить", согласно которой можно нарушить суверенитет страны, если правящий режим убивает собственных граждан".
"Президентство Обамы подходит к концу, и он фактически мало что может предъявить миру относительно Сирии. Полыхающий кризис, который предположительно унес полмиллиона жизней, пламя, объявшее Ближний Восток, и потоки беженцев, влияние которых дестабилизирует европейский союзников США, Обама передаст своему преемнику", - констатирует Нугейред.
"Россия всегда будет камнем преткновения не в последнюю очередь потому, что Путин давно выявил нежелание Обамы усердствовать - например, решительно вооружать повстанцев, отстаивать им же объявленную "красную линию" или устроить бесполетную зону (пока российское вмешательство не сделало это невозможным), - пишет автор. - Список упущенных возможностей, которые могли бы вынудить Асада сесть за стол переговоров, можно продолжать".
"Между тем популисты всего мира прославляют Путина за то, что он обставил США, добившись для себя ранга лидера, которого чуть ли не умоляют о сотрудничестве, - говорится в статье. - Пусть Россия в рецессии, пусть ее экономика не больше австралийской, но в Сирии она может делать что хочет. Кто бы что ни думал об американском могуществе и его пределах, как бы кто ни измерял значимость Сирии для узко понимаемых интересов национальной безопасности США, история запомнит, что все это произошло, когда на вахте стоял Обама".