Иностранная пресса о России и не только

По всей видимости, не все российские магнаты переживают проблемы в отношениях с Кремлем. В начале этого месяца Виктор Вексельберг, нефтяной и алюминиевый магнат, был с теплотой принят на государственном телевидении, которое представило его как образец поведения российских богачей.

Это была история единства великодушия и патриотизма: Вексельберг потратил, по крайней мере, 100 млн долларов из собственного кармана на восстановление хотя бы частицы исторического величия России. Он выкупил у американской семьи Форбс 9 знаменитых пасхальных яиц, изготовленных для царей Питером Карлом Фаберже в XIX-XX веках. Вексельберг скромно заметил, что возвратить на родину утерянные сокровища (он купил и другие драгоценные предметы) - это его долг.

Правительство, по всей видимости, оценило этот жест, хотя сделка Вексельберга не является благотворительностью в строгом смысле этого слова. Он останется владельцем яиц, которые после революции были захвачены большевиками и после казни царской семьи были проданы иностранным капиталистам, так как молодое советское государство нуждалось в деньгах.

Этот новый российский капиталист пообещал сделать яйца доступными для всех российских граждан. Несколько крупных российских музеев уже соревнуются за право выставлять их.

Однако не все такие акты филантропии встречаются в путинской России на ура. Лишь недавно получатель дара в 100 млн долларов - Российский государственный гуманитарный университет - отказался от него. Университет получил это пожертвование в начале прошлого лета и потратил уже почти 5 млн, прежде чем шесть месяцев спустя принял решение, что не может принять денег.

И дело не в том, что учебное заведение в них не нуждается; как и всякий другой российский образовательный институт, университет остро нуждается в средствах. Низкие зарплаты, профессора по обыкновению соглашаются на работу на стороне; лучшие из них регулярно бросают студентов, чтобы на протяжении семестра попреподавать где-нибудь за рубежом за настоящие деньги. Донор хотел, чтобы 100 млн долларов пошли на улучшение качества обучения и на введение методов западного менеджмента.

Проблема - в самом доноре. Им был российский нефтяной магнат Михаил Ходорковский. Ходорковский, как вы помните, был арестован в октябре правительством Путина и до их пор находится в тюрьме, так как ему предъявлен ряд налоговых и иных экономических обвинений. После ареста Ходорковского правительство заставило университет уволить ректора, которого выбрал Ходорковский. А университет тем временем дал понять, что лучше он будет нищим, чем примет деньги от магната, который повздорил с Кремлем.

Руководство университета, конечно, не признает, что это решение было обусловлено страхом перед Кремлем, так же как и Вексельберг не признает, что его дорогая покупка может быть способом заявить о своей лояльности. Однако именно так оно и происходит в России в наши дни. Прежде всего, лояльность Кремлю (или, по крайней мере, ее демонстрация). А если ты в большом бизнесе, то тебе нужно вдвойне стараться доказать свою верность.

После ареста Ходорковского ведущие российские капиталисты из кожи вон лезут, обещая не вмешиваться в политику и не практиковать схемы минимизации налогов. Ширящееся наступление на Ходорковского и его коллег не оставляет российским богачам возможности расслабляться; оно работает как зловещее напоминание, что под подозрением все и вся и что никто не может чувствовать себя в безопасности.

По иронии, Ходорковский был первым российским магнатом, начавшим заниматься масштабной филантропией в социальной сфере. Он делал это не для того, чтобы подлизаться к президенту Владимиру Путину, но чтобы продемонстрировать свою независимость.

Это то преступление, с которым Кремль не может смириться. Благотворительность не может направляться собственными идеями или капризами богатых людей; путинский кремль хочет контролировать все - кто делает пожертвования и кому.

Между филантропией Ходорковского и Вексельберга есть и еще одно различие. 100-миллионный дар Ходорковского университету, так же как и другие благотворительные программы, которые он финансировал, были вкладом в будущее России. Либеральное образование, обучение преподавателей компьютерным навыкам, провинциальных журналистов - пониманию перипетий современной экономики - все, что поддерживал Ходорковский наряду с либеральными политическими партиями - подразумевает взгляд на Россию как на модернизированное, открытое и современное общество.

Щедрость Вексельберга, вероятно, гораздо более по душе Путину и его окружению, так как она покрывает символы прошлого - символы имперского величия. Но яйца Фаберже, редкие и дорогие ювелирные изделия, вряд ли являются полезными символами для сегодняшней России. Они вызывают в памяти царскую роскошь на фоне нараставшего в стране социального антагонизма.

За стенами роскошного царского двора простиралась экономически, политически и социально отсталая страна, отчаянно нуждавшаяся в радикальных реформах. Они так никогда и не были реализованы, и великая российская империя утонула в войне и революциях.

В путинской России граждан поощряют искать источники национальной гордости и подтверждения исторического величия в прошлом страны. В конце концов, это гораздо проще, чем смотреть в настоящее и будущее - и принимать на себя ответственность за то, что должно быть сделано для сокращения пропасти, отделяющей Россию от развитого мира.