Иностранная пресса о России и не только

Россия, Китай и Индия видят в слабости Запада свой шанс

Китай сказал Вашингтону: "Нет", скромная Индия представляет себя в Берлине как новая большая сила, а "Газпром" угрожает перекрыть Европе газовый кран - в эти дни можно наблюдать вживую, с какой скоростью меняется расстановка геополитических акцентов в мире. Два самых густонаселенных государства на земле достигли собственными силами статуса экономически развитых держав. А растущие цены на нефть дали второе дыхание еще одной, едва не испустившей дух мировой силе. От такой России, как сегодня, - полной энергии и жизненных сил - в мире уже отвыкли. После окончания холодной войны никто так открыто не бросал вызов Западу.

Россия и Китай вступили в альянс, чтобы защитить вооружившийся ядерным оружием Иран. Совместными усилиями они предотвратили санкции против Судана, режим которого допускает массовые убийства людей. Можно рассматривать постепенную утрату значимости Западом как неизбежное маятниковое движение истории - если бы не было очевидным, что авторитарная Россия и диктаторский Китай не могут предложить достойную альтернативу существующему мировому порядку. И только Индия, кажется, относится с большей ответственностью к своему растущему мировому влиянию.

Итак, закат Запада - почти что свершившийся факт. После окончания холодной войны Европа дистанцировалась от исторического прошлого и занялась оформлением границ у себя на периферии, в Восточной Европе, и - слишком поздно - на Балканах. В остальном Европа надеялась на дивиденды от заключения мира, сократила отчисления на военные нужды и занялась своими внутренними проблемами. Американцы, со своей стороны, только после 11 сентября начали осуществлять ту основную функцию, которая легла на их плечи после окончания конфликта Востока с Западом. Но они принялись за этого таким неуклюжим и неловким образом, что снова почти упустили шанс на "однополярность". Никогда раньше масштабные претензии на власть не сталкивались с такими ограниченными возможностями конкретных действий, как во время войны в Ираке.

Европа тоже показала себя не в лучшем свете. Не только Евросоюз в целом не оправился от кризиса идентичности после провала конституционного договора, но и многие экономически стабильные страны континента демонстрируют неспособность преодолеть реформаторскую ригидность. Франция капитулировала перед вышедшими на улицы студентами, Германия ведет дискуссии на тему повышения налогов вместо того, чтобы стремиться к созданию более динамичной экономики и гибкой формы государственного устройства. А над Италией нависла угроза после долгих лет стабильности, когда ничего не происходило, надолго застрять в периоде нестабильности, когда тем более не произойдет никакого движения вперед. Даже Великобритания отчасти ослабела: преимущества конкуренции, которые оставили после себя новым лейбористам консерваторы, постепенно сходят на нет. Континент не выглядит ни молодым, ни динамичным, а своей молодежи предлагает все меньше будущего. Вместо того чтобы рассматривать глобализацию как вызов, ему лучше бы окопаться за линией Мажино протекционизма.

Но все-таки еще рано затягивать последний куплет песни о Западе. Классические промышленно развитые страны все еще обладают преимуществом экономической мощи и ноу-хау, демократия все еще является формой политического правления, блага делятся в обществе справедливо, социальная напряженность угасает, коррупция сведена до минимума; Запад все еще в состоянии подправить неправильное развитие. Другие кое-что просмотрели. Индия и Китай выяснили, что свободная рыночная экономика дает динамику и благосостояние. Они также поняли, что сделало Запад таким могущественным: выдающаяся и широкомасштабная система образования (это особенно близко Китаю, поскольку Индии с масштабами повезло меньше, зато нет недостатка в титулованных особах во главе государства).

В чем опережают эти две нации Европу, так это в оптимизме при взгляде на будущее, в установке на достижение результата и грандиозных амбициях сдвинуть что-то в этом мире с места. Если европейцы вновь не обретут свою ментальную силу, через пару десятилетий они станут частью истории, а не ее творцами.