Иностранная пресса о России и не только

Вот уже несколько дней у касс концертных залов Камиёга и Марутюбу в Токио толпятся молодые поклонники рок-музыки: 25 и 26 июля здесь будет выступать Митиё Яги, известная исполнительница и мастер игры на арфе "кото". А 27 июля выступление Яги будут с нетерпением ожидать уже в синтоистском храме Мэйдзи-дзингу, где открывается фестиваль национальной японской музыки "Мори-но нака".

Радикальная манера игры Митиё Яги на древнем инструменте "кото" в одинаковой степени и изящная, и шокирующая. "Приехав в Америку, я поняла, что, если у вас возникает плодотворная и оригинальная идея, вы сразу же должны безоговорочно ей следовать", - говорит Митиё Яги.

Свои первые шаги в музыке Митиё Яги сделала в шестилетнем возрасте, когда мать начала обучать ее игре на "кото" - 13-струнном национальном инструменте, напоминающем арфу. Но музыка, которую девочка слышала по радио и телевидению, рождала в ней странные и противоречивые чувства. "Ведь вся музыка, которую я тогда слышала по радио, была западной, - вспоминает Яги, - и у меня сложилось впечатление, что японская музыка по сравнению с западной намного беднее и примитивнее".

Разумеется, эти детские впечатления были ошибочными, но именно они заставили исполнительницу искать новые формы творческого самовыражения, и в итоге ее исполнительское мастерство достигло поистине огромных высот.

Важное значение в формировании новаторского стиля Яги имела ее встреча и совместная работа с известными американскими музыкантами-экспериментаторами - саксофонистом Джоном Зорном и бас-гитаристом и продюсером Биллом Ласвеллом, с которыми в 1999 году она выпустила свой первый компакт-диск под названием "Сидзуку", ставший популярным как в Японии, так и в США.

В этот альбом вошли 12 авторских композиций Яги, которые отличает высочайшее мастерство импровизации, сочетающееся с остротой экспериментальной музыки. Во время игры Яги часто выхватывает микрофон, прикрепленный к ее "кото", и начинает водить им по струнам инструмента, добиваясь таким образом эффекта гитары, или просто ударяет и царапает струны "кото" палочками или инструментами, похожими на молоточки.

Экспериментальный септет "кото" Paulownia Crush, с которым выступает Яги, под влиянием ее стиля обогащает свое звучание за счет калейдоскопического диапазона мировой музыки. С групой "Кокоо", трио музыкантов-модернистов, который возглавляет мастер игры на флейте "сякухати" Акакадзу Накамура, Яги поет и играет на "кото". Вместе с этой группой Яги создала ряд интересных рок-композиций, среди которых особой популярностью пользуются "Пурпурный туман" и "Годзилла".

Инновационный подход Яги к музыке во многом сохранил творческий след, оставленный ее наставником Тадао Саваи (1937-97 гг.), композитором, одним из величайших мастеров игры на "кото". Саваи тоже включал элементы западной музыки в свои произведения, создав качественно новую манеру игры на этом инструменте. Свои взаимоотношения с утидэси - учениками, берущими частные уроки, - Саваи строил по традиционному принципу отношений между учеником и учителем, сохраняющимся во многих школах по обучению игре на "кото" и по сей день.

"Помимо ежедневных занятий музыкой, - вспоминает Яги, - мне часто приходилось выполнять и различные хозяйственные работы, такие, как уборка дома или приготовление ужина для учителя".

Ее превращение в самостоятельного художника началось в 1989 году, когда Саваи послал 25-летнюю Яги вместо себя в США преподавать японскую музыку в университет Веслиян (штат Коннектикут). За год работы в свободной школе искусств Яги подверглась сильному влиянию современных американских композиторов, прежде всего Джона Кага и Конлона Нэнкэрроу. Но самым главным для Яги было то, что она оказалась в обстановке подлинной творческой свободы.

"Находясь только в Японии, я никогда бы не научилась выражать свою индивидуальность, играя на "кото". Любая попытка такого рода вызывала бы у меня чувство неловкости, поскольку я ничего не могла бы делать без разрешения моего учителя, - говорит Яги. - И только в Америке я поняла, что, если у вас возникает плодотворная и оригинальная идея, вы сразу же должны безоговорочно ей следовать. Именно это помогло моему становлению как художника".

Когда открывшая в себе дух независимости Яги вернулась через год в Японию, она быстро поняла, что уже никогда не сможет вернуться к жестко структурированной жизни утидэси. Она попрощалась со своим учителем и отправилась с "кото" в поездку по стране.

Однако за такой дерзкий поступок пришлось дорого заплатить. Яги часто вспоминает резкую критику в свой адрес со стороны авторитетных мастеров игры на "кото", обвинявших ее в том, что она убивает традицию. Но Яги убеждена в том, что их логика в своей основе ничем не отличается от той, которая привела к повальному и зачастую чрезмерному увлечению японцев западной музыкой.

"Проблема заключается в том, что люди в Японии уже не считают "кото" живым инструментом, - говорит она. - Они относятся к нему как к драгоценному музейному экспонату, который уже не может совершенствоваться и развиваться. Давайте, к примеру, зайдем в любой магазин музыкальных инструментов. Вы увидите там гитары, барабаны и другие западные инструменты, но только не "кото".

И хотя Яги уже исполнилось 40 лет, в глазах "старой гвардии" она по-прежнему остается юной мятежницей. А новые музыкальные "сообщники" Яги, такие, как Джон Зорн и саксофонист Питер Броцманн, или гитарист Кэйдзи Хаино ? это лишь некоторые из огромного числа музыкантов, с которыми Яги выступала в этом году, - видят в ней только художника, достигшего совершенства в своей игре. Все это, несомненно, очень хорошо. Но что тогда является японской музыкой?

"Независимо от того, как и что вы играете, звуки "кото" всегда будут оставаться японскими, - говорит Яги, - а все остальное будет зависеть только от вашей индивидуальности".