Иностранная пресса о России и не только

Разыгрывающаяся на Кавказе психологическая драма - это на самом деле не начальный этап третьей мировой войны, как любят ее изображать некоторые склонные к нагнетанию обстановки политики и комментаторы. Скорее это отложенный финальный этап холодной войны. И если Советский Союз в том эпическом столкновении проиграл, то Россия вышла на "бис" победительницей - да так, что можно сказать наверняка: в будущем Вашингтон будет относиться к происходящему с куда большей серьезностью.

И не только потому, что, как утверждают некоторые "реалисты" от внешней политики, у Москвы достаточно войск и нефти, чтобы заставить нас считаться со своими вроде бы иррациональными страхами. Пожалуй, грузинский конфликт показал, насколько рациональны опасения России по поводу американских попыток влезть в ее традиционную сферу влияния. Стало ясно, что лучше бы Вашингтону начать относиться к России как к великой державе, коей она по-прежнему является.

С окончанием холодной войны русские по собственной воле, хотя и скрепя сердце, отказались от своего "санитарного кордона" в Восточной Европе. Но они все еще считают этот регион важной зоной своего покровительства. Соединенные Штаты отмахиваются от российских жалоб относительно размещения американских ракет в Восточной Европе и попыток Вашингтона залучить в НАТО Украину и Грузию. Но здесь русские правы: с их точки зрения это все равно как если бы Москва заключила военный союз с Кубой и Венесуэлой, а потом еще решила бы установить на их территории ориентированные на север ракеты.

Восстановив при помощи нефтегазовых ресурсов свое благосостояние, рано или поздно русские неминуемо должны были дать отпор, и импульсивный президент Грузии Михаил Саакашвили дал им отличный повод. По этому случаю Вашингтон начал упражняться в лицемерном негодовании: политики с обеих сторон политического спектра выстроились в очередь, чтобы выразить солидарность с малышом и осудить хулиганов, которые лезут в чужую страну, в то время как последняя хочет лишь одного - чтобы ее оставили в покое.

Но эти рисовки противоречат старой прописной истине геополитики: великие державы живут по иным правилам, чем остальные. Им необходимо уважение - и покорность - слабых соседей. Иногда великие державы недвусмысленно об этом заявляют (как это было в 1895 году, когда американский госсекретарь Ричард Олни, опираясь на доктрину Монро, заявил, что "сегодня Соединенные Штаты фактически обладают суверенитетом на данном континенте, и их распоряжения имеют силу закона для субъектов, которым они навязывают свое вмешательство").

Нельзя требовать от Москвы меньшего беспокойства по поводу политической ориентации бывшей союзной республики, расположенной у критически важных южных границ. Великие державы ревностно охраняют то, что они привыкли благосклонно именовать своей "сферой влияния". Стыд и срам - но именно так всегда был устроен мир. И ни одна страна не требовала от соседей уважения к своим интересам с такой настойчивостью, как США. Латиноамериканцы охотно это подтвердят.

Видимо, предел отступления России, начавшегося после окончания холодной войны, уже достигнут, и процесс смещения баланса сил зашел слишком далеко, чтобы с ним можно было мириться. Нынешние московские лидеры полны решимости защищать то, что они воспринимают как свои жизненные интересы. Задача американских лидеров - не в том, чтобы делать вид, что этих интересов не существует или что их можно безболезненно игнорировать. Скорее их задача в том, чтобы выработать "модус вивенди", основанный не на идеалистических раздумьях и мечтаниях о преумножении величия, а на трезвой оценке реального соотношения сил.

Первое, что непременно нужно сделать лидеру западного альянса, - это умерить пафос и вернуться к диалогу с Россией. Нашему странствующему госсекретарю, Кондолизе Райс, следовало лететь в Москву, а не в Тбилиси. Неосмотрительные разговоры о вышвыривании России из G8 могут лишь нанести ущерб собственным интересам Запада, и только. Самая суть таких организаций не в том, что членство в них - это награда за учтивое поведение, а в том, что они представляют собой форум, на котором можно решать общие проблемы.

Во-вторых, мы должны оставить пустопорожние разговоры о присоединении Украины или Грузии к НАТО - по крайней мере, до тех пор, пока мы не захотим пригласить саму Россию. НАТО де-факто по-прежнему остается военным пактом эпохи холодной войны, который пытается нащупать новую идентичность, и пока ему ее нащупать не удалось. Принятие в альянс этих двух бывших советских республик было бы (с полным на то основанием) воспринято Москвой как антироссийская провокация. И даже если в результате не разразилась бы новая холодная война, возникли бы серьезные трения внутри самого НАТО.

В-третьих, нам необходимо встретиться с партнерами по НАТО, чтобы выработать единый подход к проблеме этнического сепаратизма. На Балканах мы справились с этим плохо: поспособствовали насильному расчленению Югославии по этническим границам, а потом, вопреки громогласному протесту России, признали мятежную сербскую провинцию - Косово - отдельным государством. Проблема разрывания государств по этническим границам актуальна не только для Балкан. Мощные сепаратистские движения существуют в ряде европейских государств (в частности, в Великобритании, Италии и Испании) и в ближайшем будущем могут привести к расколу Бельгии. Хотим ли мы содействовать такому развитию событий?

Неразумно было бы, завязнув в двух дорогостоящих и, похоже, бесконечных войнах на Ближнем Востоке и в Средней Азии, ввязываться в драку с Россией по поводу ее склонной к бунтарству и питающей территориальные амбиции бывшей провинции. Возможно, целесообразно было бы вспомнить предостережение Джона Куинси Адамса. В 1821 году он сказал, что, отправляясь "за океан в поисках монстров, которых можно уничтожить", чтобы тем самым поддержать территориальные амбиции других, США "окажутся безвозвратно втянуты во все возможные столкновения интересов, интриг, личного корыстолюбия, зависти и амбиций, которые присваивают себе окраску и узурпируют знамя свободы".

Рональд Стил - профессор международных отношений в University of Southern California