Он назвал себя прагматиком, в таком ключе он и действует, предпринимая попытки ни с кем не спорить и извлекать из всего максимум пользы. Большая часть бесед, которые в последние месяцы иракского кризиса Владимир Путин провел со своим американским коллегой, не касались таких абстрактных аспектов, как глобальное равновесие или ценности мира. Обсуждались темы, которые можно "потрогать руками": гарантии по миллиардным задолженностям Саддама, нефтяные месторождения в Персидском заливе, отданные на откуп российским компаниям. В стране, обремененной самым тяжелым идеологическим наследием в истории, за три года в Кремле президент произносил слово "прагматизм" чаще, чем все его предшественники вместе взятые, пытаясь превратить его в знамя и терапевтический метод.
Расчеты Путина потерпели неудачу по причине иррационализма других, но семя, как кажется, попало в благодатную почву. Характер дискуссии, вызванной американскими бомбардировками Багдада среди российских политиков, экспертов и дипломатов, просто обескураживает. Со страниц газет, с экранов ток-шоу льется поток соображений и пожеланий, которые политики обычно предпочитают высказывать в приватной обстановке. Почти единодушно выступая против американского удара, лица, пользующиеся известностью в Москве, выдвигают собственные аргументы: падение цен на нефть наносит ущерб российскому бюджету, производители оружия теряют в лице Саддама привилегированного клиента, нефтяные компании опасаются утратить уже подписанные контракты с Багдадом.
Не видно и тени европейского пацифизма, даже коммунисты посвящают страданиям иракского народа лишь немногочисленные ритуальные фразы. Антиамериканские настроения среди россиян так же сильны и широко распространены, как и среди французов, но путинский прагматизм, по-видимому, прижился, и в настоящее время уже обсуждается вопрос о том, как "заткнуть нос" и вскочить на американский танк, чтобы оказаться в послевоенном Ираке. Министр иностранных дел Иванов заявил, что Кремль не будет порывать с Белым домом: "Это не в наших интересах".
