Иностранная пресса о России и не только

В поиске своих корней или "из академического интереса" люди со всего мира изучают в бывшем Вильно идиш

Они приехали из Канады, США, Аргентины, Израиля, Гамбурга или сами живут в Литве. В литовском Вильнюсе, бывшем Вильно, они учат рядом с бывшим еврейским гетто язык, который считали мертвым: идиш.

На манер раввина растягивая слова, Дов-Бер Керлер рассказывает старые майсы (истории) на идиш про миры прошлого: о "местечке" в Восточной Европе. 14 учеников из 6 стран впитывают каждое вылетающее из-под густой бороды слово, как будто эти слова несут какую-то святость в себе. Лишь изредка преподаватель прерывает свой монолог, чтобы задать вопрос. Ответы он получает без промедлений, хоть и с сильным американским, французским или испанским акцентом. Многие конспектируют, большинство используют при этом древнееврейский алфавит. Это курс для продвинутых - "уровень 4" Yiddish Summer School, который работает при университете Вильнюса, столицы Литвы, культурной столицы Европы-2009 и бывшей метрополии еврейского просвещения.

"Ech hob gemeint, ech weiß, aber jetzt weiß ich, dass ech gur nischt weiß" ("Я думала, я знаю, но теперь я поняла, что ничего не знаю"), - говорит ученица курса, которая через 7 лет, проведенных в Израиле, снова вернулась в свой родной Вильнюс. Одна пожилая дама изучает в Yiddish Institute свой родной язык. Ребенком она говорила только на идиш. Русский она выучила только в школе. "Когда родители умерли, я перестала разговаривать на идиш", - рассказывает она.

"Многие из тех, кто пережил Холокост, начали вытеснять из своего сознания прошлое", - говорит заместитель директора института Рута Пуйшите. Они хотели как можно скорее приспособиться к своему новому окружению. Теперь их дети и внуки хотят узнать больше об истории своей семьи, задают вопросы и учат язык своих предков.

И Барбара из Виржинии учит в Вильнюсе свой родной язык. Ее родители успели уехать в Америку как раз перед Холокостом, где она и родилась в 1939 году. Дома она говорила со своими родителями на идиш. Как и многие другие, она ищет в курсе идиш свои еврейско-европейские корни.

А они находятся сразу за метровыми стенами Вильнюсского университета. Построенное почти 500 назад в стиле Ренессанс здание университета граничит с бывшим еврейским гетто. Тысячи людей нацисты поселили на небольшой территории относящегося сегодня к мировому культурному наследию старого центра Вильнюса. С момента вторжения в 1941 году кольцо уничтожения все сужалось вокруг некогда процветающего еврейского квартала. 23 сентября 1943 года по приказу нацистов гетто было "ликвидировано". Те, кому до этого не удалось бежать, были вывезены из города эсэсовцами и их литовскими приспешниками и по пути расстреляны или доставлены в лагеря смерти и там уничтожены в газовых камерах.

Фани Бранковской, которой сегодня 86 лет, удалось бежать в последнюю минуту. Она примкнула к партизанам, которые в лесах при поддержке Советского Союза сражались с коричневым террором. Она рассказывает свою историю на беглом идиш. Она вернулась после войны. Из литовских евреев, число которых некогда достигало 200 тыс. человек, Холокост пережил даже не каждый 20-й.

Фани, которая осталась в Вильнюсе, организовала при институте библиотеку и проводит учащихся курса по следам некогда цветущей еврейской жизни города. С XVIII века Вильно с его многочисленными роскошными синагогами и религиозными школами считался "северным Иерусалимом". Когда в 1941 году в него вошли немцы, более трети населения составляли евреи. Многие известные еврейские ученые, такие, как "Гаон из Вильно", вносили свою лепту в образ города в течение двух столетий. Еврейская община возникла в эпоху позднего Средневековья, когда правитель влиятельного тогда польско-литовского княжества открыл границу прежде всего преследуемым евреям из Германии. Большинство типичных на сегодняшний день еврейских фамилий, таких, как Гольдштейн или Розенталь, в то время привезли с собой беженцы из Германии. И их язык сохранился в Польше, Литве, на Украине и в России: вариант средневерхненемецкого с многочисленными вкраплениями из иврита. Кроме того, те евреи, которые бежали от испанской инквизиции, привезли с собой очень много староиспанских слов. В Восточной Европе к ним добавились русские и польские понятия.

Анника подходит к языку с научной точки зрения. В Гамбурге 25-летняя студентка изучает германистику, а здесь - идиш. Будучи немкой без еврейских кровей, она ехала в Вильнюс с нехорошим предчувствием. "Я спрашивала себя, как на меня будут реагировать другие, - рассказывает она и добавляет: - Я с облегчением отметила, что меня приняли очень радушно". Еще в школе Анника в рамках учебного проекта изучала историю еврейского кладбища на своей родине и историю Холокоста.

В течение многих десятилетий тема Холокоста в Советском Союзе практически не обсуждалась. И с момента обретения независимости в 1990 году официальная Литва с неохотой признает свою ответственность за массовое убийство евреев в первой половине ХХ века. Ведь еврейские погромы в Литве проводились уже в 1920-е годы. Конечно, ее соотечественники "выдали евреев немцам", говорит Рута Пуйшите. "Литовцы делали всю грязную работу".

Музей геноцида, реклама которого развешана по всему Вильнюсу, имеет отличное расположение в центре города. Его экспонаты посвящены в основном преступлениям, совершенным против литовцев в советские времена; экспозиция подробно останавливается на судьбе сосланных в Сибирь литовцев. В отличие от международного права литовские законы определяют советские депортации как геноцид.

О нацистской оккупации с 1941 по 1944 год и массовых убийствах евреев в стране в этом музее ничего узнать не удастся. Небольшой еврейский музей Холокоста влачит жалкое существование в парке на окраине центра. Тому, кто захочет его посетить, придется сначала долго его искать. Фотографии и документы, выставленные в нем, свидетельствуют о том, как, например, в Каунасе литовцы-христиане избивали своих еврейских соседей только потому, что они были евреи. Один офицер СС докладывает на родину, что после "начальных трудностей" удалось разжечь "еврейские погромы". Без многочисленных местных помощников немцам иногда с трудом удавалось понять, кто вообще из местных жителей был евреем.