Иностранная пресса о России и не только

Путин делает ставку на авторитарные традиции

Кто такой мистер Путин? Сегодня, пять лет спустя, никто, пожалуй, уже больше не гадает над этим вопросом. Вопрос стоит иначе: как далеко может зайти Кремль? Сокращение демократии, нарушения прав человека и неуклюжие попытки саботажа в суверенных соседних государствах характеризуют политику Кремля не только во время второго президентского срока, но в этот период Кремль стал действовать еще грубее и беззастенчивее. Даже на сдержанную критику Москва реагирует, выстреливая крупнокалиберные снаряды. Выросший благодаря Путину международный авторитет Москвы снова позволяет Кремлю стучать ботинком по столу, как это раньше делал Хрущев в ООН. Кремлевское руководство, прошедшее школу комсомола и КГБ, твердо в этом убеждено.

Что дело дошло так далеко, это не в последнюю очередь упущение Запада. Развитие ситуации можно было предвидеть. Война в Чечне, манипуляции на выборах, дело ЮКОСа - перечисление можно продолжать сколь угодно долго. Вечные опасения Запада, что критика вызовет раздражение России или ослабит позиции Владимира Путина, можно понять, но эти опасения необоснованны. Во время первого срока Путина шансы приблизить к себе Россию были благоприятными как никогда: популярность главы Кремля, бум экономики, благоволение Европы и возможность после 11 сентября стать младшим партнером США обеспечили бы прочный фундамент.

Виноваты обе стороны: как Запад, так и Путин. Несмотря на наилучшие экономические предпосылки, глава Кремля толкнул Россию на путь возврата к авторитаризму. Этот путь приведет в тупик. Быть может, Кремль это даже чувствует и поэтому реагирует безрассудно и порой заносчиво.

Тем временем скоро на Западе может вновь начаться старая дискуссия. Какая Россия нам нужна? Слабая или экономически сильная? До сих пор опасность видели в слабости. Но теперь более или менее выздоровевшая Россия собирается с новыми силами для достижения старых интересов.

Уравнение "экономический рост равнозначен укреплению демократии" к России пока неприложимо.