Иностранная пресса о России и не только

20 лет назад огромный язык радиации распространился на запад от Чернобыльского атомного реактора. Десятки работников аварийных служб погибли на месте аварии, а огромные территории были эвакуированы и до сих пор пустуют. Заболеваемость раком щитовидной железы среди детей на Украине, в Белоруссии и России резко выросла, а постоянное воздействие радиации низкого уровня убило и еще убьет тысячи, а может быть, десятки тысяч взрослых.

Точное количество жертв никогда не станет известно.

Десятки лет, предшествовавших Чернобылю, общество заверяли в том, что атомные реакторы не взрываются, как бомбы, и ассоциировать реакторы с ядерным оружием неправомерно. Поставив эти утверждения под сомнение, чернобыльская авария в сочетании с разочарованиями, которые принесли АЭС в 1970-1980-е годы, гарантировала, что ни один реакторный проект не будет развернут до конца века.

И тем не менее, хотя тогда это прошло незамеченным и с тех пор не получило адекватной оценки, Чернобыль одновременно продемонстрировал положительные характеристики реакторов, которые используются в США и других промышленно развитых странах.

Реактор в Чернобыле относился к классу реакторов, особенно уязвимых к нарастающим реакциям. Если такие реакторы, работая на малой мощности, теряют воду, их реактивность начинает быстро нарастать и вскоре достигает порога, за которым они могут только взорваться. Хуже того, давление, едва превышающее норму, в водных каналах машины поднимает крышку, ломая аварийные стержни и разрушая трубопроводы, идущие в сердечник реактора.

В ночь на 26 апреля 1986 года плохо обученные операторы проводили эксперимент, приведя машину именно в такое состояние, когда вероятность роста реактивности самая высокая. В долю секунды реактор оказался на грани мощности, во много раз превышающей максимально допустимую.

Авария такого рода не может произойти на реакторах, работающих на легкой воде, которые используются в США, большей части Западной Европы и Азии. В этих реакторах вода играет роль не только охлаждающей эмульсии, но и "регулятора": самопроизвольная ядерная цепная реакция не может произойти в ее отсутствие. Это очень важный компонент системы пассивной безопасности. Если охлаждающей эмульсии становится мало, риск расплавления сердечника сохраняется, потому что топливо остается горячим, но реактор немедленно отключится автоматически.

И тем не менее, критики и противники атомной энергии задаются вопросом, достаточно ли компетентны коммунальные службы, чтобы управлять таким сложным механизмом, как реактор. Это разумный вопрос. В 1980-е годы некоторые антиядерные организации объединили усилия с рыночниками, добиваясь отмены регулирования в секторе электроэнергетики. Они заявляли, что, если коммунальные службы не гарантируют прибыли по инвестициям, превышающие расходы, они перестанут инвестировать в атомные электростанции, которыми трудно управлять.

Коммунальная отрасль ответила не отмену регулирования реорганизацией. Появились компании, которые специализируются на эксплуатации АЭС. Хотя они не всегда успешны (например, Exelon обвиняют в небрежности, которая привела к утечке радиоактивного изотопа трития с трех реакторов в Иллинойсе), в целом эксплуатация атомных электростанций значительно улучшилась.

В 1986 году средняя американская АЭС производила электроэнергию лишь 57% времени. В 2004 году АЭС в среднем работали продуктивно более 90% времени.

Это очень актуально. Результаты глобального потепления очевидны, и США опасно отстают с реакцией на них. Если мы собираемся присоединиться к всемирным усилиям по снижению эмиссии парниковых газов, мы должны больше использовать не углеводороды, а энергию атома.