Иностранная пресса о России и не только

От надежд эпохи Ельцина ничего не осталось. Сегодня российская демократия разбирается по частям - а Запад хранит молчание

В 90-е годы я работала в архиве Сахарова, где хранятся документы об истории диссидентства в России. Я часто задумывалась над мужеством тех женщин и мужчин, которые вели борьбу с советским режимом и подарили моему поколению свободу: российская демократия вначале была слаба, но исполнена надежды. Существовали все важнейшие демократические институты. Однако достижения демократии постепенно снова исчезли.

Они исчезли не в ту ночь, когда Борис Ельцин передал власть Владимиру Путину. Все происходило постепенно. Конечно, в это время уже свирепствовала война в Чечне и больше не существовало независимого телевидения. Однако еще можно было свободно публиковаться в некоторых газетах и в интернете. Кремль уже демонстрировал авторитарные тенденции, но было еще возможно безбоязненно выражать собственное мнение.

Парламент стал марионеткой

Осенью 2003 года я поняла, что советские реалии возвращаются: сразу после ареста нефтяного магната Михаила Ходорковского представители спецслужб стали появляться в офисах большинства правозащитных организаций. Тогда я возглавляла Московскую Хельсинкскую группу, одну из самых известных правозащитных организаций в стране. Я должна была уехать и боялась оставлять своих сотрудников одних. Поэтому я собрала их всех и объявила им, что в случае неожиданного визита спецслужб они должны сказать, что шефа нет, а они не уполномочены отвечать на вопросы. Я неоднократно повторяла свою инструкцию, пока у меня не возникло вопроса: "Что ты делаешь? Все почти так же, как будто мы снова в СССР!"

Сегодняшняя Россия, несомненно, отличается от Советского Союза. Это авторитарное, но не тоталитарное государство. Люди могут путешествовать и читать те книги, которые хотят. Однако путинский режим уничтожил практически все независимые институты, которые были в состоянии контролировать исполнительную власть.

Не осталось надежды на независимое правосудие. Парламент стал марионеткой. После процесса над Ходорковским и развала его концерна ЮКОС в Лету канула и независимость делового мира. СМИ подвергаются цензуре, а после убийства журналистки Анны Политковской тем немногим оставшимся независимым журналистам и правозащитникам стало понятно, насколько они уязвимы. Новое законодательство относительно неправительственных организаций и новые формулировки законов относительно экстремизма созданы непосредственно для применения против критиков Кремля. Общество российско-чеченской дружбы, деятельность которого была направлена на разрешение конфликта в Чечне, уже закрыто. За этим последуют и другие жертвы.

В преддверии парламентских выборов в конце года и президентских в марте 2008 все проявления протестов беспощадно подавляются, мирные демонстрации запрещаются под сомнительными предлогами. Эти запреты побуждают демонстрантов к организации несанкционированных маршей, которые милиция останавливает с применением силы. Примером этому служит проходивший в прошлом месяце в Нижнем Новгороде "Марш несогласных", когда несколько десятков демонстрантов лицом к лицу столкнулись с 20 тыс. сотрудников милиции. Подобный марш в середине апреля состоялся и в Москве.

Кто они, новые диссиденты? Многие из них - сторонники экс-чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова и его "Объединенного гражданского фронта". Другие идут за Эдуардом Лимоновым, лидером Национал-большевистской партии, которая недавно была запрещена. Однако возрастающее число тех, кто принимает участие в маршах, не принадлежат к оппозиции. Они выходят на улицы, потому что путинская Россия их душит. Они сражаются за то, чтобы жить свободно.

Советский диссидент Борис Шрагин писал, что те герои, которые нашли в себе мужество выступить на Красной площади с протестом против советской оккупации Чехословакии, сделали это лишь потому, что были уверены в солидарности западной демократии. Сегодня эта солидарность не чувствуется.

России важны ее отношения с ЕС, и не только в том, что касается экономики, но и для ее имиджа как партнера, достойного уважения. ЕС, со своей стороны, утверждает, что хочет придерживаться жесткой политики в отношении прав человека - зависимость от российских энергетических поставок лишает его при этом необходимого средства нажима.

Эту позицию нельзя назвать ни ошибочной, ни лицемерной. Россия не станет закручивать газовый вентиль в ответ на критику, в конце концов, ей необходимы покупатели для ее газа. Слабая позиция ЕС в вопросах прав человека побуждает российское руководство и далее следовать своему авторитарному курсу.

Если ЕС не хочет быть приспешником ослабления демократии, то он должен разговаривать с Россией как с партнером, который, как и остальная Европа, связан такими же международными обязательствами. Кроме того, Евросоюз должен предъявить российскому руководству ясные требования в вопросах прав человека. Европа должна поддержать российское гражданское общество, а Германия, председательствующая в настоящее время в ЕС, имеет для этого самые лучшие возможности. Мы нуждаемся в вас больше, чем когда бы то ни было.

Таня Локшина - руководитель информационного правозащитного центра "Демос"