Иностранная пресса о России и не только

Ухудшение отношений между Россией и США можно объяснить многими факторами - усилением авторитарных тенденций Кремля, геополитическим соперничеством двух стран в Евразии, а также беспокойством США по поводу энергоресурсов. Но истоки этой напряженности трактуются Соединенными Штатами и Россией совершенно по-разному. И эти различия во взглядах вносят свой вклад в новое охлаждение российско-американских отношений, произошедшее через 15 лет после окончания холодной войны.

С точки зрения Соединенных Штатов, распад советского блока в 1989 году и последовавший за ним распад Советского Союза в 1991 году стал прямой победой Запада в целом и Соединенных Штатов в частности. Заявления Никиты Хрущева о том, что Советский Союз к 1980 году превзойдет США в экономическом развитии, его пророчество "мы вас похороним", так как история докажет превосходство советской системы, - все это рассыпалось благодаря устойчивости демократических институтов западной капиталистической системы.

По мнению США, Соединенные Штаты великодушно избавили постсоветскую Россию от унижения полного поражения и милостиво позволили Москве играть роль крупной державы, несмотря на сокращение ее экономики и уменьшение военной мощи. Неблагодарная Россия, которую приняли в "большую восьмерку" и которой предложили серьезное партнерство с НАТО, попыталась воссоздать свою сферу влияния в постсоветском пространстве, а также задумала наложить ограничения на деятельность Соединенных Штатов по распространению свободы и демократии в мире.

Согласно российской версии, холодная война закончилась потому, что Москва добровольно отреклась от своего блока (знаменитая "доктрина Синатры"), а также потому, что Российская Федерация - которая являлась самой большой составной частью СССР - взяла на себя инициативу по организации "бархатной революции" в Советском Союзе. Вместо того чтобы продолжать холодную войну до трагической развязки, Россия своим решением дала Соединенным Штатам возможность сократить их военный бюджет и заложить основы самого длительного мирного периода расширения американской экономики за всю ее историю.

При этом большей частью удалось избежать вспышек насилия, подобных тем, что происходили в бывшей Югославии (и в ранее существовавших европейских многонациональных империях). Также россияне поверили в обещания, что после окончания холодной войны будут разрушены все разделительные линии в Европе.

По данной версии, у этой истории не было счастливого конца. Российских реформаторов, которые наивно считали, что Соединенные Штаты ищут партнерства с ними, водили за нос, вынуждая поступаться национальными интересами России и применять рекомендации, которые не оказывали никакого эффекта (по мнению многих, так и было изначально задумано) на испытывающую кризис российскую экономику. В итоге они позволили Вашингтону изолировать Россию и обособить от других стран (на примере таких событий, как мирный процесс на Ближнем Востоке или интервенция в Косово).

В полном соответствии со своей ролью проигравших, российские реформаторы продолжали субсидировать экономики государств постсоветского пространства, в то время как Соединенные Штаты (и Европейский союз) напевали другим государствам региона свои сладкие песни, убеждая их полностью выйти из российской сферы влияния. (При этом США и ЕС использовали демократию как предлог для смены режимов в постсоветских государствах, то есть для свержения оставшихся друзей России в этом регионе).

Для американцев главным примером реабилитации бывших врагов является послевоенная трансформация Японии и Западной Германии - двух государств, оккупированных Соединенными Штатами, чьи институты были реконструированы по американскому образцу и которые поступились частью своего национального суверенитета, особенно в сфере безопасности, в пользу Вашингтона.

По мнению американцев, Россия не проявляет благодарности и, кроме того, так и не перестроилась, не согласившись с фактом поражения от рук "свободного мира", лидером которого является США. После победы союзников во Второй мировой войне они лишили Японию ее сферы влияния в Восточной Азии, так почему же Россия должна сохранять притязания на Евразию?

В свою очередь, Москва не понимает, почему ранее наблюдавшиеся в Европе прецеденты (к примеру, когда Франция после эпохи Наполеона была принята в "европейский концерт" (прочная система международных отношений, сложившаяся в Европе после Венского конгресса и просуществовавшая до начала Первой мировой войны. - Прим. ред.) на равных в качестве "великой державы", всего лишь через несколько лет после ссылки императора на остров Святой Елены) не применяются по отношению к России. И почему Россия не может иметь свою собственную версию "доктрины Монро" (доктрина 1823 года, провозглашающая одним из принципов внешней политики США доминирование на американском континенте в обмен на невмешательство во внутренние дела европейских государств. - Прим. ред.). В конце концов, результаты выборов, прошедших недавно в Венесуэле и Боливии, показали, что латиноамериканцы не хотят, чтобы США доминировали в Западном полушарии, в той же степени, как жители Грузии и Украины не желают иметь дело с Россией.

До тех пор, пока внешнеполитический истеблишмент США и России будет придерживаться столь различных версий событий, с обеих сторон будет нарастать отчужденность по отношению друг к другу. Это не вызовет новой холодной войны, но, безусловно, похолодание можно ощутить уже сегодня.

Николас Гвоздев - редактор журнала The National Interest.