Иностранная пресса о России и не только

Президент России Владимир Путин недавно описал пакт Молотова-Риббентропа 1939 года, поделивший сферы влияния в Европе между нацистами и коммунистами и предшествовавший Второй мировой войне, как меру, бывшую необходимой в целях национальной безопасности России. Столь благостная интерпретация Путиным договора, в результате которого оказалось захвачено пол-Европы, подчеркивает, что Россия продолжает устанавливать свои национальные интересы за счет своих соседей.

Имперское мышление Путина еще больше обнаружилось в Послании президента Федеральному собранию, прозвучавшем на этой неделе. Путин объявил, что "крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века". Российские имперские традиции и стратегические амбиции будут снова продемонстрированы 9 мая, когда Москва будет праздновать 60-летие победы над фашистской Германией. Эта годовщина превратилась в важное политическое событие для Кремля и стран Центральной Европы, оккупированных Советским Союзом во время и после войны.

Политический парад в Москве являет собой сложную дилемму для новых демократических государств Европы. Хотя им нужны добросердечные отношения с Россией, они не хотят оказаться в ловушке, вынужденные праздновать собственную оккупацию. В то время как лидеры Эстонии и Литвы бойкотируют церемонию, президенты Польши и Латвии решили принять в ней участие, несмотря на протесты в своих странах. Они уверяют, что их присутствие ограничит искажение истории Москвой, а их отказ приехать вызвал бы осуждение стран Западной Европы как доказательство якобы существующей русофобии. В попытке выразить солидарность Америки и разрядить атмосферу в этом регионе Джордж Буш добавил Ригу к списку мест, запланированных для посещения во время его будущего визита, чтобы встретиться с лидерами всех трех государств Балтии.

Задуманное Путиным празднование 9 мая имеет три аспекта с точки зрения Центральной Европы. Первый связан с интерпретацией истории. Официальная подтасовка фактов главами Кремля - это не просто академическое упражнение, это сравнимо с отрицанием Холокоста для евреев. Недавняя приостановка расследования уничтожения Советским Союзом 15 тысяч польских военнопленных в 1940-м году является живым примером этого ревизионистского процесса, в котором игнорируется недовольство бывших доминионов.

Несмотря на то что Россия является формальным преемником Советского Союза, Россия не признала роли Москвы в массовом истреблении и депортации миллионов иностранных граждан. В отличие от постнацистской Германии, она не выплатила ни рубля компенсации за преступления, совершенные сталинским режимом.

Во-вторых, без окончательного разрыва с советским прошлым празднование 9 мая будет восприниматься как легитимизация деструктивной политики России по отношению к своим бывшим сателлитам. Насильственное включение Москвой стран Центральной Европы в советский блок обрекло этот регион на полувековую историю политических репрессий и разрушительной изоляции. Если российские власти будут игнорировать или искажать значение этого периода, это будет сигналом того, что Путин по-прежнему намеревается ослаблять чувство безопасности у жителей Центральной Европе и усиливать зависимость этих стран от России.

Третье, и, возможно, самое важное, - это значения планов Путина на 9 мая для движения России к демократии. Этому движению будет нанесен серьезный ущерб, если национальный дух и государственность будут строиться на имперской ностальгии и отрицании ужасов коммунистического экспансионизма. Кроме того, это помешает Москве развивать стабильные взаимоотношения с западными организациями, таким как НАТО и Европейский союз, который теперь полностью включает в себя Центральную Европу.

В том, что касается политики по отношению к России, Евросоюз делится не на "старых" и "новых" членов, а на "прагматиков" и "реалистов". Прагматики, возглавляемые Францией и Германией, кажется, готовы не обращать внимания на негативные тенденции в российской политике, в том числе на попытки Кремля восстановить свое доминирование в СНГ и Восточной Европе. В стратегическом смысле прагматики рассматривают Россию как полезный противовес США и как развивающегося экономического партнера. Москва, со своей стороны, традиционно использует прямые двусторонние связи с Парижем и Берлином, чтобы обойти столицы Центральной Европы, избежать нареканий со стороны ЕС и попытаться внести раскол в Североатлантический альянс.

Реалисты Центральной Европы относятся к политике Путина с устойчивым подозрением. Для российской элиты День Победы призван продемонстрировать историческое место России как великой державы и одновременно повысить статус России в продолжающейся международной войне с терроризмом. Лидеры Центральной Европы придерживаются совершенно противоположного мнения: если позиция страны основывается на замаранном советском прошлом, то это только усиливает подозрения и разжигает недоверие к политике и целям современной России. В конце концов, если Москва не признает открыто роль, которую советские лидеры сыграли в разрушении и разъединении Европы в прошлом, она не сможет внести вклад в реконструкцию и объединение Европы в будущем.

Автор - руководитель проекта по Восточной Европе Центра стратегических и национальных исследований в Вашингтоне, автор книги "Холодный мир: новый империализм России"