Иностранная пресса о России и не только

Сидя в кресле с цветастой обивкой, этот человек принимает гостей на вилле в элитном багдадском квартале Джадерия. 48-летний Шериф Али бин Хусейн, наследник иракского престола, который собирается участвовать в парламентских выборах 30 января, демонстрирует уверенность. "Если выборы пройдут без подтасовок, успех нам гарантирован, так как программа нашей партии - Движения за конституционную монархию - дает решение всех проблем иракского населения", - утверждает он.

Впрочем, большинство иракцев, опрошенных нами на улицах столицы, говорят, что они не знают этого "невидимого" человека. И вряд ли его список из 40 кандидатов, сможет потягаться со списком шиитов, уже многие месяцы ведущих агитацию в мечетях, или со списками таких видных деятелей, как президент Гази аль-Явар или премьер-министр Айад Алауи, чьи возможности вести предвыборную кампанию намного более значительны.

Прекрасный сад. Нужно сказать, что этот денди в безупречно начищенных ботинках, вернувшийся в Ирак полтора года назад, живет в каком-то особом мире, больше похожем на мир волшебных сказок, чем на хаотичную реальность постсаддамовской эпохи. Получив карточку гостя у крашеной блондинки, выполняющей обязанности секретарши, посетитель проходит через роскошный сад, где стоит белая статуя наяды. Перед виллой вальяжно прогуливается серый баран. В приемной, которую охраняют великаны в костюмах и галстуках, в маленьких фарфоровых чашечках подают кофе с кардамоном.

Пунктуальный Шериф Али всегда восседает на одном и том же месте - под портретом своего двоюродного брата, короля Фейсала II - последнего короля Ирака, убийство которого в 1958 году положило конец 26-летнему монархическому правлению в стране. В то время юному принцу было всего 2 года. Это было началом долгой жизни в эмиграции - сначала в Ливане, потом в Великобритании, где он получил диплом экономиста и стал банкиром. На противоположной стене висят фотографии двух предыдущих королей - Фейсала I (1922-1933) и Гази (1933-1939), потомков мекканского шерифа Хусейна, поднявшего в 1916 году восстание против Османской империи.

Несмотря на эту ностальгию по невозвратному прошлому, претендент на иракский престол выдвигает вполне современные идеи. Бывший сторонник американского вторжения, приведшего к свержению Саддама Хусейна, сегодня он решительно осуждает политику США в Ираке. "Еще задолго до войны я советовал американцам провести выборы сразу же после падения режима. К несчастью, они доверились своим приятелям-эмигрантам и потерпели полный провал в деле восстановления страны. С самого начало ошибкой было создавать Временный управляющий совет под эгидой американского проконсула Пола Бремера", - громко возмущается он.

Сегодня Шериф Али выступает как кандидат от оппозиции нынешнему временному иракскому правительству, которое он считает "слишком близким к американцам, слишком оппортунистическим". Он, не стесняясь, говорит о своем сочувствии к тем изгоям, "которые присоединились к вооруженному сопротивлению, чтобы заставить услышать свой голос". И сожалеет, что французское предложение пригласить участников этого сопротивления за стол переговоров в Шарм-эш-Шейхе не было принято.

"Я шокирован всеми этими жестокими нападениями, в которых гибнут безвинные люди, но я это воспринимаю всего лишь как естественную реакцию на американскую военную оккупацию, - говорит он. - Единственный способ остановить вылазки партизан - это начать с ними переговоры и втянуть их в политический процесс. И если я буду избран, это станет одной из моих приоритетных задач!"

По его мнению, "зачистки" мятежных городов вроде Эль-Фаллуджи проблемы не решат. "Это опасная игра. С каждым американо-иракским наступлениям ряды повстанцев только множатся. По моим подсчетам, на каждого убитого боевика-моджахеда приходится 17 погибших мирных жителей. А их братья и отцы становятся врагами коалиции", - уверен он.

Эмигрантские речи. В этой ситуации "возвращение монархии может стать идеальным лекарством от болезней Ирака". И тому есть целый ряд причин: "Во-первых, это единственный режим, при котором иракцы жили, не считая диктатуры Саддама. Во-вторых, не будем забывать, что с 30-х по 60-е годы монархия обеспечивала Ираку независимость и высокий уровень демократии, в то время как три четверти мира находились под властью диктатуры, фашизма и колониального гнета. И потом, я убежден, что только конституционная монархия сможет обеспечить плюрализм политических партий и не допустить, чтобы одна из них попыталась подавить остальные".

Критики обвиняют его в эмигрантских речах. Злые языки утверждают даже, что и по-арабски он говорит с легким английским акцентом. Ходят также слухи, что он не прямой потомок монархов династии Хашимитов. Но, защищаясь от этих обвинений, он утверждает, что "всегда жил в контакте с иракцами".

Сейчас, когда предвыборная гонка началась, он рассчитывает провести кампанию в западном стиле - с постерами, листовками и политическими митингами. Его девиз - "Безопасность и стабильность, справедливость и процветание". С виллы он всегда уезжает в сопровождении верных телохранителей, но не пользуется бронированным автомобилем. "Я не боюсь стать мишенью сил сопротивления, идеи которого я разделяю, - говорит он. - Я больше опасаюсь американских солдат. Они без разбору стреляют по всему, что движется".