Иностранная пресса о России и не только

К концу года Владимир Путин достиг своей цели. Российскому президенту удалось лишить ненавистный ему концерн ЮКОС крупной части нефтяного богатства. Государственная фирма "Роснефть" стала новым властителем источников. Путин называет эту национализацию совершенно законной сменой владельца по рыночным правилам. При этом возникают, по крайней мере, два вопроса: что это за правила и что это за рынок? Или еще конкретнее: движется ли экономика России назад в СССР?

Этот вопрос может вызвать смех в Москве, например, в салоне автомобилей Porsche или в одном из эксклюзивных бутиков. Привыкшая к роскоши российская элита совершенно не думает о возвращении в серое социалистическое прошлое - так же, как и хозяин Кремля.

С Советским Союзом, его величием, его могуществом, бывший человек из КГБ, быть может, еще не порвал, но с коммунизмом - точно. Ему нужна не национализация средств производства, а контроль над средствами давления, а именно над нефтью и газом. Тот, кто, как Путин, хочет применять их во внешней политике, должен сидеть у источника.

При этом желание Путина охранять ресурсы не обязательно означает отход от рыночной экономики. Многие россияне верят ему, когда он говорит, что хочет лишь откорректировать дикую ельцинскую приватизацию, когда российские богатства были поделены между немногими. Государство тогда разграбили - это правда. Но правда также и то, что при Борисе Ельцине и его "семье" государство было сообщником.

Это делает сегодняшнюю ситуацию сложнее, чем ее рисует Путин и хотят воспринимать многие россияне. Большинство из них уверены, что Михаил Ходорковский получил по заслугам. Но даже если и так, неужели ограбленные акционеры ЮКОСа тоже этого заслужили? В июне 2003 года акции успешно управляемого предприятия можно было приобрести по впечатляющей цене 338 рублей за штуку, в то время как сегодня их распродают по 22 рубля.

Акционеры ЮКОСа, среди которых много иностранцев, имеют полное право сомневаться в российской рыночной экономике. Они жертвы не "нормальных рыночных механизмов", о которых так любит говорить Путин, а ловкого плана, авторы которого могут быть только в ближайшем окружении президента. Заместитель главы администрации президента Игорь Сечен не только с самого начала вел кампанию против ЮКОСа и Ходорковского, но и, как глава наблюдательного совета "Роснефти", стал господином нефтяной империи.

ЮКОС раскололи при помощи налоговой дубины, но на самом деле мнимые или реальные долги компании служили лишь инструментом в игре, которая завершилась отвратительно инсценированным аукционом.

Так что проблема не в том, что российское государство жаждет нефти, а в том, как оно эту жажду утолило. В России тому, у кого есть нечто, что с удовольствием бы поимел тот, у кого больше власти, грозит налоговая. На самом деле, путинская армада не лучше, чем пресловутая ельцинская "семья". Президент превратил свою администрацию в своего рода штаб, откуда решается судьба крупнейших российских предприятий. Люди из президентской администрации заседают в важнейших наблюдательных советах, но недоверчивые россияне не будут верить, что они при этом лишь самоотверженно действуют в интересах государства.

Журналистка Юлия Латынина, занимающаяся экономикой, нашла подходящее определение для путинского экономического строя: феодальный капитализм. В путинской системе олигархи хотя и богаты, но не свободны. Кто не хочет лишиться своего имущества, становится крепостным кремлевской клики. Конкуренция и деловая независимость кончаются там, где они мешают властному кругу. В этом заключен риск и для иностранных инвесторов, хотя этот риск и можно просчитать. Путин хочет, чтобы российская экономика росла, но он знает, что сделать это самостоятельно она не в состоянии. Поэтому он не может себе позволить слишком запугивать иностранных вкладчиков.

Когда недавно президент пригласил журналистов в Кремль, он с самого начал сознательно придал встрече черты итоговой пресс-конференции: экономический рост в 6,8%, 10 млрд долларов прямых инвестиций, 20 млрд долларов в стабилизационном фонде. Путин назвал и множество других цифр. Хотя в деле ЮКОСа он игнорирует рыночные правила игры, он явно хочет, чтобы о нем судили по экономическим успехам. Кроме того, в России еще есть либеральные министра, которые открыто говорят об уроне, которое дело ЮКОСа нанесло инвестиционному климату. Во всем этом заключается определенный шанс. Однажды Путин, быть может, поймет, что нельзя рыночной экономикой, так же как и демократией, управлять с дубиной в руках.