Иностранная пресса о России и не только

Запад должен быть более расчетливым в отношении Кремля

Маневры армий шерп в ходе подготовки r саммиту "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге в следующем месяце наверняка станут достойной темой для изучения честолюбивыми дипломатами. И вправду, как добиться "соглашения" на встрече восьми ведущих индустриализованных демократий мира, когда принимающая сторона едва ли является демократией, а ее отношения с оставшейся "семеркой" упали до низшей отметки за 15 лет? Ответ: понизить ожидания, согласившись не добиваться единого мнения по всем упрямым источникам трений, от энергетической политики и ядерной программы Ирана до состояния гражданского общества в России, и поставить себе в заслугу откровенный тон дискуссий. Альтернатива - попытка заклеить трещины в поврежденных отношениях элегантными, но пустыми коммюнике - попросту слишком опасна.

Вскоре после трагической гибели 186 школьников в осаде в Беслане в сентябре 2004 года президент Путин решительно усилил кремлевскую хватку в российской политической жизни. Он покончил со свободными выборами региональных губернаторов и повысил число подписей, требуемых для основания новой партии, с 10 до 50 тыс. - и это в системе, где оппозиционные голоса и без того уже были, по сути, запрещены на национальном телевидении. В тот же период Путин обстоятельно размыл границы между государственным и частным контролем над ключевыми экономическими активами, включив своих близких помощников в правящие органы индустриальных гигантов, таких как "Газпром", "Роснефть" и ТВЭЛ, компанию-производителя ядерного топлива, новым председателем которой является глава администрации президента.

В пользу отказа от неуместных уколов, подрывающих хрупкую самооценку России, есть сильные аргументы. Как заявил вчера в интервью The Times последний советский лидер Михаил Горбачев, слишком сильное поношение Кремля лишь играет на руку националистам.

Также можно привести аргументы и в пользу ограниченной государственной собственности в определенных стратегических областях промышленности, хотя бы потому, что сумятица ранних приватизаций в России мощно дискредитировала концепцию рыночных реформ среди простых граждан. Однако Путин не может требовать принципа невмешательства в дела других стран для того, чтобы скрыть отсутствие какого бы то ни было прогресса в движении к демократии. Также его продвижение "национальных чемпионов" в нефтегазовой индустрии нельзя принимать за чистую монету, если их реальная цель - это обогащение нового состава олигархов.

Если от веры в добрые намерения Путина еще хоть что-то осталось, эти остатки отнюдь не получают подкрепления в резком анализе ситуации в нынешней России, сделанным Михаилом Касьяновым, бывшим премьер-министром. Сегодня Россия, вероятно, еще более коррумпирована, чем в худшие дни ельцинской эры, и президентские выборы 2008 года будут чистой формальностью для назначенного преемника Путина, утверждает Касьянов. Конечно, Касьянов, которого сделали козлом отпущения за провалившиеся реформы, оставившие небольшое пятно на популярности президента, может точить зуб на него. Однако его пессимизм внушает доверие.

Если российские нефтяные гиганты хотят собирать деньги на мировых финансовых рынках, им следует ждать, что их ведомости будут проверяться с безжалостной тщательностью. И если Путин хочет, чтобы его преемник унаследовал его место в G8, ему следует ожидать здоровой критики в адрес его ущербной политики.