Иностранная пресса о России и не только

Глава ЮКОСа Михаил Ходорковский, похоже, обречен на вечное слушание своего приговора

Ровно в 11 часов, шурша своими черными одеждами, они входят в зал. На их лицах, как обычно, отсутствует какое-либо выражение эмоций. Судья Ирина Колесникова поправляет очки и обводит испытующим взглядом публику и участников процесса, которые послушно поднялись со своих мест. После этого она и ее коллеги Елена Максимова и Елена Клинкова занимают свои места на черных креслах с огромными спинками.

Сегодня начинает чтение Елена Максимова, судья с самым тихим голосом. Она начинает оглашать приговор по делу Ходорковского, Лебедева и Крайнова с того места, где прервалась ее коллега. Начиная с прошлого понедельника изо дня в день в московском Мещанском суде повторяется эта сцена, становясь все более абсурдной. Московские остряки уже шутят: мол, Ходорковский, бывший глава нефтяного концерна ЮКОС, обречен на пожизненное слушание своего приговора.

Скороговоркой, так, что ничего не понятно даже слушателям, сидящим в первых рядах, судья отбарабанила свою часть. Слух улавливает только обрывки слов, несколько раз слышится выражение "организованная группа" - термин, который должен утяжелять вину преступников. Она скрупулезно перечисляет, кто, когда написал и подписал какое письмо. Мелькают названия параграфов, шифров, регистрационных номеров, между которыми невозможно установить взаимосвязь.

Евгений Бару, возглавляющий группу защитников обвиняемого вместе с Ходорковским Платона Лебедева, бывшего финансового руководителя группы "Менатеп", признает, что даже у него возникают проблемы. Несмотря на то что он сидит рядом со столом судей, он иногда не может что-то расслышать, а в чем-то просто не видит никакого смысла, говорит он в перерыве. Бару не отрицает, что даже он не может уследить за всем, что читается в бешеном темпе. Копию приговора, содержащего более тысячи страниц, он получит только по завершении процесса. Совпадает ли текст приговора с тем, что читают, он проверить не сможет.

Монотонное чтение не трогает Ходорковского и Лебедева. Они сидят в своей выкрашенной в серый цвет металлической клетке, которая являет собой насмешку над презумпцией невиновности. Ходорковский читает, Лебедев разгадывает кроссворды. На их лицах не просматривается беспокойства по поводу того, что в случае вынесения обвинительного приговора - очень вероятного - им угрожает десять лет тюремного заключения за подлог, неуплату налогов и целый ряд других преступлений. Они всегда заявляли, что невиновны. Наблюдатели, между тем, сошлись на том, что процесс имеет глубокую политическую подоплеку и что в этой игре замешан Кремль.

Перед клеткой, на которой висит пара наручников, стоят представители министерства юстиции в форме защитного цвета, вооруженные пистолетами. Они не дают обвиняемым беспрепятственно общаться со своими адвокатами. "Вы только посмотрите на это! - возмущается канадский адвокат Ходорковского Роберт Амстердам, который сидит в зале. - Такого нет нигде в мире, ну, может, в Конго".

Ничто не изменяется в зале суда и после того, как читать начинает вторая судья. Все та же монотонность. Свинцовая усталость наваливается на присутствующих. Ее первой жертвой становится прокурор Дмитрий Шохин, главный обвинитель. У него закрываются глаза, а голова опасно склоняется к столу. Ярко блестят три свеженькие звезды на плечах полковника юстиции. Шохин - уже сейчас победитель этого процесса, который юристы и организации по правам человека называют фарсом. За последнее время его уже дважды повышали.

По отдельным пустым местам в зале суда, за которые еще несколько дней назад велась ожесточенная борьба, можно заключить, что тактика затягивания - если это, конечно, тактика - действует. Однако за уличные заграждения людей не пропускают, хотя официально процесс является открытым. Журналисты могут проходить, однако до того, как они дойдут до места, они должны семь раз пройти контроль и внести свое имя в три разных списка.

Улица перед зданием суда перегорожена, асфальт разворочен. Решетчатое заграждение по обеим сторонам улицы, вдоль которого через каждые пять метров стоит по солдату, а также многочисленные милицейские посты создают ощущение, что город находится на осадном положении. Сторонников Ходорковского, которые в судьбе обвиняемого угадывают судьбу российской демократии, держат на значительном расстоянии от зала суда. "Вы же сами видите, на улице ведутся строительные работы, давно запланированные", - говорит, усмехаясь, один милиционер.

Только никто не работает, во всяком случае днем. Рабочие на строительных машинах дремлют и занимаются тем же, чем и участники процесса в душном зале суда: они ждут.