Иностранная пресса о России и не только

Группа американских хирургов утверждает, что технически готова осуществить трансплантацию лицевых тканей от мертвого человека живому. Это поворотный момент в хирургии, который одни считают чудом, а другие находят отвратительным.

Некоторым лицо мертвеца, на котором играет живая улыбка другого человека, кажется атрибутом из фильмов ужасов. Другие настаивают, что такая радикальная операция гораздо предпочтительнее жизни с лицом, изуродованным до неузнаваемости раком, выстрелом или ожогами.

Есть и проблемы технического порядка. Насколько лицо будет похоже на лицо донора? Будет ли его выражение естественным? Выдержат ли реципиенты жизнь на препаратах, предотвращающих отторжение чужеродной ткани их иммунной системой?

Главный сторонник операции, д-р Джон Бейкер - заведующий кафедрой пластической хирургии в Университете Луисвилля - намерен заявить на конференции, которая пройдет в Лондоне 19 ноября, что хирургические проблемы, связанные с трансплантацией тканей лица, давно уже преодолены.

"Восемь лет назад, когда уже была разработана хирургическая методика, еще предстояло продемонстрировать, что ткани, образующие лицо, прежде всего кожный покров, не будут отторгаться. Сегодня проблема заключается только в том, чтобы собрать группу специалистов, выбрать пациента, провести операцию и наблюдать за пациентом после нее", - заявил Бейкер в одном из интервью.

Современные методы восстановления серьезных дефектов лица связаны с использованием тканей с других частей тела человека, и часто требуется более 100 операций, чтобы они выглядели и функционировали удовлетворительно. Бейкер утверждает, что во многих отношениях это сложнее, чем трансплантация чужих лицевых тканей, при которой требуется лишь несколько операций, а результат значительно лучше.

Бейкер напоминает об успешных трансплантациях кисти руки. Когда первая подобная операция была сделана новозеландцу Клинту Холлэму в 1998 году во Франции, пресса пришла в неистовство, хотя технически эта операция проще, чем отработанная процедура по пришиванию своей кисти руки, которую люди часто теряют в результате несчастных случаев.

"Восстановительная хирургия занимается этим 20, а то и 30 лет", - сказал он. В медицинской литературе описано несколько случаев, когда пациенты получали тяжелейшие травмы лица, и затем ткани были успешно восстановлены хирургическим путем.

Два года назад группа Бейкера подала в Исследовательское управление, местную экспертную группу, заявку, в которой описывались преимущества и риск операций по трансплантации лицевых тканей. Подача заявки означает, что группа готова к операциям.

Но трансплантация мышц и кожи лица вызывает более сильные эмоции, чем трансплантация кисти руки. "Лицо - это человек", - отметил Бейкер. Для узнаваемости человека оно важнее, чем любая другая честь тела, оно влияет на то, как нас воспринимают другие люди.

Становится ли другим тот, кто получил лицо другого человека? Не скроет ли оно индивидуальность, не изменит ли ее? Или при любых изменениях "душа" останется неизменной? А если новое лицо разлетится вдребезги, и из-под него выглянет человек, находящийся внутри, то стоит ли думать о том, как выглядит трансплантант?

Может быть, самый серьезный вопрос заключается в том, захочет ли кто-нибудь отдать свое лицо. У многих мысль о том, чтобы предоставить в распоряжение хирургов свое лицо или, хуже того, лица тех, кого они любят, вызывает приступ дурноты.

Первыми пациентами, вероятно, станут пострадавшие от ожогов - люди, у которых лицевые кости целы. Без трансплантации их лицевые ткани будут покрыты шрамами, которые искажают лицо и делают невозможной улыбку.

До первой трансплантации необходимо решить несколько практических вопросов. Бейкер имеет в виду подбор группы специалистов, в которую должны входить не только врачи, занимающиеся восстановительной хирургией, но также социологи и психиатры, и поиск донора, который, по его признанию, будет нелегким, как и в случае любой трансплантации.

"Когда мы имеем дело с лицом, это будет намного труднее", - полагает он.