Иностранная пресса о России и не только

Все было, как в старые времена, а именно - в годы холодной войны. Российский лидер в пух и прах разносил американский империализм. Выступая в Мюнхене на международной конференции по безопасности и сотрудничеству, Владимир Путин сделал все возможное, чтобы нарушить и то и другое, зачитав длинный список американских грехов, включая следующее:

Вашингтон начинает новую гонку ядерных вооружений, разрабатывая защиту от баллистических ракет. Тени Рональда Рейгана и "звездных войн". Помните, как Кремль когда-то объяснял, что оборона - это нападение, а черное - это белое? Поговорим о дежавю.

Поощряя демократию в бывших советских сателлитах Восточной Европы и даже посылая иностранных наблюдателей, чтобы обеспечить свободные выборы в бывших советских сателлитах, Организация безопасности и сотрудничества в Европе (ОБСЕ) превратилась, по его словам, в вульгарный инструмент внешнеполитических интересов одной страны. (Черт, ну какая же это страна? Подсказка: ее столица - Вашингтон.)

Новый российский автократ прав. Свобода, демократия, честные выборы - конечно, они в национальных интересах Америки. Но при этом они служат благу стран, которые их приняли, и мира в целом. Потому что более свободный мир - это мир более безопасный. У демократий есть разногласия, но свободные и рабские общества склонны вести войны.

Как ни знакома вся эта риторика холодной войны, чего-то не хватает. Где призывы к мировой революции, к восстанию масс? В полемике Путина нет и следа этого. Потому теперь на США и Запад в целом нападает российский, а не советский лидер, а Россия больше не представляет динамичную революционную идеологию. Сегодня ее лидер выступает лишь за, выражаясь его словами, внешнеполитические интересы одной страны. Русский медведь вернулся к своей роли XIX века еще одной великой державы, играющей в большую игру realpolitik, не более того.

Давняя теория Уинстона Черчилля о том, что движет российской внешней политикой, не потеряла острой актуальности и сегодня. "Я не могу предсказать вам действия России. Это головоломка, окутанная тайной, внутри загадки, но, пожалуй, ключ есть. Этот ключ - российский национальный интерес".

Когда с действий России спадают идеологические покровы, они оказываются просто действиями еще одной имперской державы, стремящейся заявить о своих правах. Сегодня действия России, свободные от марксистской догмы и внушенных ею импульсивных решений вроде развертывания атомных ракет на Кубе Фиделя Кастро, стали менее опасными, более предсказуемыми.

Эта не такая уж новая Россия просит, по существу, только того, чего добивалась при царях, - влияния, уважения, страха. Не мировой революции. Это явное улучшение.

Если сегодня какая-то страна мира представляет революционную идею, то это наша страна, которая делает это с 1776 года. Идея, что все люди созданы равными, что Создатель наделил их неотчуждаемыми правами, что в их число входят жизнь, свобода и стремление к счастью... Эта идея всегда будет революционной.

Что изменилось, так это то, что у таких идей, как демократия и права человека, больше нет сильного соперника в лице марксизма-ленинизма. Ни в России, которая вернулась к своим автократическим манерам, ни даже в материковом Китае, который с каждым днем все больше становится похож на капиталистическую диктатуру, хотя в Пекине предпочитают говорить о "социализме с китайскими особенностями".

Только в кампусах американских колледжей марксизм сохраняет привлекательность. Но и там ему приходится подавлять периодические бунты более независимых мыслителей.

Изменилось и кое-что еще. Когда Никита Хрущев стучал ботинком по столу и предупреждал, что он и такие, как он, похоронят нас, первым естественным импульсом был аналогичный ответ. Этот импульс, возможно, жив, но сегодня его контролируют. Обычные умники могли этого не заметить, но нынешняя администрация тоже изменилась. Тяжелая война учит лидеров некоторому смирению.

На тираду товарища Путина - простите, резкую критику господина Путина - новый министр обороны США Роберт Гейтс ответил мягко. Это был мягкий ответ, который охлаждает гнев. Он не поддался на провокацию. Суть своих замечаний он суммировал единственной фразой: "Одной холодной войны вполне хватило".

Мягкость Гейтса еще раз напоминает, что не надо кричать, чтобы тебя услышали. Он произвел особенно сильное впечатление, когда ответил на гневную речь царя Владимира, произнесенную накануне, с оттенком юмора: "Я старый боец холодной войны, и одно из вчерашних выступлений чуть не вызвало у меня ностальгию по менее сложным временам. Чуть не вызвало".

Заметив, что и он, и бывший агент КГБ Владимир Путин служили в разведках своих стран, Гейтс сказал, что "у старых шпионов есть привычка к резким высказываниям. Однако я побывал на переподготовке и провел четыре с половиной года на посту президента университета, имея дело с профессорско-преподавательским составом".

Это наблюдение встретили смехом и аплодисментами. Сидевшие в зале дипломаты, как Вудро Вильсон, понимали, почему университетские войны так ужасны. (Ставки так малы.)

На случай, если вы не заметили, Дональд Рамсфельд уже не министр обороны. А нынешний министр - решительное улучшение.

Появляется понимание, что нет никакой необходимости давать прямо противоположный, но не менее резкий по тону ответ на все язвительные нападки на американскую политику со стороны Путина, или Уго Чавеса, или Махмуда Ахмадинежада. Наша республика, в отличие от возрождающейся в России автократии, слишком сильна, чтобы ей нужно было выпячивать свою силу.

То и дело слышишь, как критики нашего президента требуют, чтобы он изменил свои методы, принял более многосторонний подход и в целом смягчил свою внешнюю политику. Не будем портить им удовольствие, показывая, что он уже это сделал.

Пол Гринберг - колумнист национального синдиката