Иностранная пресса о России и не только

В глазах Запада суровый московский лидер - деспот, пришедший, чтобы задушить демократию. Но именно этим он импонирует большинству россиян

Спустя два дня после того, как Королевская прокурорская служба объявила, что бывшему агенту КГБ Андрею Луговому следует предъявить обвинения в убийстве его бывшего сослуживца Александра Литвиненко, и потребовала от России выдать его для суда в Великобритании, я случайно повстречал одного своего русского приятеля. Это человек искушенный в жизни, прозападно настроенный, свободно владеющий английским, десятки раз бывавший за границей.

Я спросил его, кто, как ему кажется, отдал приказ убить Литвиненко - яростного критика Кремля, который умер от большой дозы полония-210 полгода назад в Лондоне. У моего друга не было на этот счет никаких сомнений. "Конечно, Борис Березовский", - решительно заявил он. Это олигарх-изгнанник, враг президента Путина, контрабандой провез в Великобританию полоний и приказал убить своего протеже Литвиненко. Но зачем? Чтобы испортить репутацию России на Западе.

Какой бы абсурдной ни казалась эта версия, многие россияне с ней согласятся. Даже в изгнании Березовский, когда-то один из самых могущественных игроков на политической арене Москвы, слывет этакой макиавеллианской фигурой, чье влияние, как считается, беспредельно. Есть и другая версия, которой придерживается, например, первая жена Литвиненко: убийц следует искать в ЦРУ или MI-5 - это враги России, твердо решившие не позволить ей подняться с колен. Мало кто здесь подозревает ФСБ (как теперь называется КГБ) или Кремль - дескать, для таких сил Литвиненко был слишком мелкой добычей.

Этим поразительным расхождениям между общественным мнением в России и в Великобритании можно было бы не придавать значения, если бы они касались только хладнокровного убийства Литвиненко. Однако это лишь самый свежий пример среди "линий разлома", разделяющих россиян и Запад. Сегодня, спустя 16 лет после краха коммунистического режима, следует ожидать, что эти разломы будут только углубляться.

На восьмом году своего нахождения у власти Путин, прослуживший треть жизни в КГБ, остался почти без друзей в Европе и Америке. К западу от Москвы его демонизируют, именуя авторитарным деспотом, который раздавил политическую оппозицию, превратил независимые СМИ в подхалимское орудие Кремля, а тех, кто его критиковал, посадил в тюрьму или вынудил эмигрировать.

В случае с Литвиненко некоторые западные СМИ практически заклеймили Путина как убийцу.

В России, напротив, рейтинг популярности Путина настолько высок, что Тони Блэр и Джордж Буш-младший ему, верно, завидуют. Согласно последним опросам, его поддерживают почти 80% россиян. Это по любым меркам рекорд для руководителя страны, срок полномочий которого вскоре истекает.

Послушайте, например, Гарри Каспарова - гроссмейстера, который превратился в ярого противника Кремля и любимца порицающих Путина западных либералов, - и вам внушат, что режим президента "рухнет через две недели", будь в России свободная пресса. Но эти утверждения не имеют ничего общего с истиной.

При нынешнем режиме Россия представляет собой авторитарную страну, руководимую в основном кликой бывших агентов КГБ. Верно также, что СМИ контролируются столь драконовским и всеобъемлющим образом, что даже создание общенационального детского телеканала превратилось в политический вопрос. Мало кто оспорит, что российская судебная система - это фарс и что коррупция в России приобрела гораздо более широкие масштабы, чем даже в те смутные годы, когда в президентском кресле сидел Борис Ельцин.

Но нравится вам это или нет, Путин воистину популярен. Спросите россиян, и большинство ответит, что с удовольствием проголосовали бы за внесение поправок в конституцию, чтобы разрешить Путину остаться на третий срок (его полномочия истекают через 10 месяцев). Это отношение разделяют и западные инвесторы: для них главное - высокие доходы и политическая стабильность, а не демократия и свобода прессы.

Послужной список Путина - не единственный вопрос, по которому мнения российского и западного общества расходятся. Европа и Америка все чаще смотрят на Россию с недоверием, но, как всегда бывает, когда отношения портятся, обиды взаимны. Большая часть россиян глубоко разочарована в Западе. Они считают, что Запад втайне заинтересован в слабости России. Господствует "менталитет осажденных", убежденность в том, что страна находится в кольце врагов. Холодная война закончилась, и Запад больше не враг, но, как скажет вам большинство, и не друг.

А как иначе, спросят россияне, им следует интерпретировать тот факт, что Великобритания предоставила политическое убежище Березовскому, Ахмеду Закаеву (бывшему чеченскому полевому командиру, обвиняемому Москвой в терроризме) и ряду других лиц, которых российская прокуратура жаждет отдать под суд? Почему - сердито спрашивают сторонники Путина - Кремль получил так мало взамен, когда, вопреки мнению своих генералов, допустил американские войска, воевавшие в Афганистане после 11 сентября, на военные базы в Средней Азии? И зачем Вашингтон стремится разместить противоракетный щит в самом сердце Европы, а НАТО расширяется прямо до границ России?

Обоснованное ли, параноидальное ли, но, во всяком случае, отчетливое ощущение того, что с ними поступают несправедливо, заставляет многих россиян верить почти во все конспирологические теории. Например, что оппозиционных журналистов типа застреленной в прошлом году Анны Политковской (она стала 13-м журналистом, убитым при Путине) устраняют враги России. Или что мирные революции в бывших союзных республиках - Грузии, Украине, Киргизии - дело рук ЦРУ, стремящегося привести к власти пронатовские правительства в непосредственной близости от России. Да, западное влияние сыграло определенную роль в этих революциях, но решающей эта роль не была.

Даже к войне в Чечне, как неустанно повторяют мне некоторые россияне, был каким-то образом причастен Запад. Чиновник российского МИДа, курирующий британскую прессу, как-то спросил меня, кто составляет для меня вопросы, когда я езжу в этот истерзанный войной регион интервьюировать противников Москвы.

С глубоко укорененным недоверием я всегда сталкиваюсь, когда прихожу на Лубянку - в главное здание ФСБ в Москве, которое его работники в шутку называют самым высоким домом страны, "поскольку отсюда видна Сибирь".

Я уже много лет знаю там несколько человек. Мы периодически болтаем за чашкой крепкого чая. Я все время пытаюсь что-нибудь у них выведать, но они мало откровенничают. Мы считаем друг друга приятными людьми, однако я неизменно ухожу с ощущением, что они считают меня разведчиком-нелегалом.

С их точки зрения, итальянец, представляющий в Москве британскую газету, обязательно должен быть шпионом. Нет смысла пытаться доказать обратное, и потому, когда они спрашивают, как у меня дела, я шучу: "Так себе. В майоры все еще не произвели". Они смеются, но всегда многозначительно подмигивают.

В том, что даже рассудительные и обходительные офицеры ФСБ относятся к иностранцу с подозрением, нет ничего удивительного. Но штука в том, что у них общее прошлое с Путиным и многими людьми из его ближайшего окружения. Старые привычки почти неистребимы, так что и они смотрят на Запад через призму недоверия и конспирологии - что роднит их со многими политиками с нашей стороны "разлома", выросшими в годы холодной войны и не утратившими настороженного отношения к России.

Кагэбэшное прошлое Путина вызывало беспокойство на Западе, но никогда - в России, где сведущие люди немедленно напоминают вам, что Джордж Буш-старший когда-то возглавлял ЦРУ.

Россия открыла сердце Западу в течение нескольких лет при Михаиле Горбачеве, отце гласности и перестройки, которые предваряли крах коммунистического режима. Люди, которым 70 лет внушали, что советский строй - самый лучший, внезапно осознали ценность демократии, рыночной экономики и свободной прессы.

Но либерализация экономики обернулась крайне болезненным делом. Миллионы людей потеряли свои сбережения и скатились в жуткую нищету, меж тем как кучка "приближенных к власти" превратилась в баснословно богатых олигархов, выставлявших свои капиталы напоказ. Преступность достигла ужасающего размаха, и Россия, когда-то сердце империи, внушавшей страх и уважение во всем мире, оказалась на коленях. Для ученых, инженеров и государственных служащих, которые сменили стабильную жизнь на необходимость подрабатывать извозом на машине, или для пенсионеров, вынужденных ради нескольких копеек собирать на улице пустые бутылки, свобода прессы вряд ли была большим утешением.

В результате через 15 лет с лишним политик, называющий себя "демократом", ставит крест на своей карьере, так как очень многие ассоциируют это слово с экономическими трудностями и социальной нестабильностью начала 1990-х.

Верно, что режим Путина подавляет деятельность прозападных демократов, отказывая им в праве быть услышанными, но если демократы и ушли в историю, то прежде всего потому, что большинство россиян им больше не доверяет. Отсюда понятно, почему на Западе Горбачева и Ельцина превозносят, зато в России большинство их ненавидит как двух руководителей, которые остановили часы и вызвали крах СССР.

Вот вам пример из повседневной жизни: моя уборщица служила в советской военной разведке в офицерской должности, работала в Афганистане и в Венгрии. Теперь ей платят государственную пенсию - 163,60 фунтов в месяц. За последние двадцать лет ее жизнь значительно переменилась к худшему: неудивительно, что в ее глазах Горбачев и Ельцин - это преступники, продавшие ее родину.

Пусть два года назад Запад испытал шок, когда Путин охарактеризовал распад Советского Союза как "величайшую геополитическую катастрофу века", но российский президент разделял мнение большей части населения страны.

Россияне, клянущие Ельцина за то, что он развалил, хвалят Путинга за то, что он, как представляется, воссоздал. Если на Западе мы принимаем в штыки его авторитарный стиль руководства и беспощадность, с которой он свернул большую часть демократических реформ Ельцина, россияне видят в Путине человека, который постепенно возвращает им чувство собственного достоинства, повышая уровень жизни и вновь делая Россию игроком международной политики.

При Путине Россия - чему очень способствовали рекордные цены на нефть - превратилась из страны, которая была должна миллиарды долларов, в страну, которая выплатила внешний долг и располагает стабилизационным фондом в размере более 163,5 млрд фунтов.

Вместо того чтобы сгорать со стыда при виде пьяного Ельцина, дирижирующего военным оркестром, как было в Берлине, большинство россиян теперь довольно потирает руки при виде Путина, удачно подкалывающего Буша: вспомните, как в прошлом году на саммите "восьмерки" в Санкт-Петербурге - первом саммите, где принимающей стороной была Россия - американский президент опрометчиво посоветовал Кремлю брать пример с иракской демократии.

Большинству россиян нравятся сильные лидеры, люди, которые в согласии с традициями царизма правят "железной рукой". По крайней мере, сегодня, чем больше Россия играет бицепсами и решительно отстаивает свои интересы, тем отчетливее впечатление, что она вновь обретает часть влияния, утраченного с крахом коммунистического режима.

Прозападный либерализм вышел из моды, а национализм, пламенный патриотизм и самоутверждение вернулись в ярко выраженной форме. Поскольку это бывшая сверхдержава, выходящая из крайне болезненного переходного периода, жесткая позиция России подпитывается двумя борющимися между собой чувствами: чувством превосходства, унаследованным от прошлого, и комплексом неполноценности в связи со всем утраченным.

"В годы холодной войны Запад относился к нам очень серьезно, - сказал один из представителей кремлевской администрации. - Когда холодная война закончилась, он перестал воспринимать нас всерьез, и мы много лет чувствовали себя униженными. Огромная популярность Путина обусловлена тем, что он возрождает нашу национальную гордость и дает сдачи всем, кто ничего не делает, кроме как нас критиковать. Никому не понравится, если его будут постоянно очернять. Очевидно, что Запад предпочел бы видеть Россию слабой, покорной всем его требованиям. Но эти дни миновали, и мы не видим причин, которые препятствовали бы нашему президенту отстаивать интересы своей страны. Америка и Великобритания их отстаивают, не так ли?"

Политический тупик в связи со смертью Литвиненко и усилия Великобритании по судебному преследованию Лугового могут лишь ухудшить отношения с Россией, которые и так сейчас плохи, как никогда еще в период после окончания холодной войны. Парадокс в другом: сколько бы Путина ни критиковали на Западе (чаще обоснованно), он гораздо либеральнее большинства россиян, и в том числе людей из своего кремлевского окружения.

Много лет назад, когда я впервые приехал работать в Москву, один близкий к Кремлю видный политолог сказал мне, что отношения между Россией и Западом осложняет тот факт, что русские принадлежат к белой расе: "Мы внешне похожи на вас. Мы похожи на европейцев, поэтому Запад ожидает, что мы мыслим и действуем как вы. А когда этого не происходит, вы сильно расстраиваетесь. "Почему они не могут быть такими, как мы?" - сетуете вы. Но вы не говорите такого, например, о китайцах. Вы не ожидаете от них, что они будут мыслить и действовать на ваш манер. Что ж, мы принадлежим к белой расе, но мы не такие, как вы".

Теперь, когда я прожил здесь очень долго, для меня Россия уже не "головоломка, обернутая в тайну, внутри загадки", говоря знаменитыми словами Уинстона Черчилля. Но Россия и впрямь не такая, как Запад, - и мы должны это учитывать.