Иностранная пресса о России и не только

"(...) И в богатых, и в бедных странах, от Латинской Америки до Индии и Пакистана, от Европы и Африки слышны крики голодающих, чьи ряды беспрестанно растут под воздействием коронакризиса. Ассоциации по оказанию продовольственной помощи повсюду сталкиваются с растущим спросом. Столовые для бедных во Франции, столкнувшиеся с наплывом студентов и малообеспеченных работников, говорят о том, что число получателей помощи "выросло в два или три раза", -1 Liberation.

"Согласно прогнозу Всемирной продовольственной программы ООН (ВПП) от 21 апреля, число людей, находящихся на грани голода, постоянно увеличивается и даже может удвоиться, перейдя от 135 млн до 265 млн человек к концу 2020 года, - говорится в статье. - По мнению директора ВПП Дэвида Бизли, отсюда следует ясный и прямолинейны вывод: "Мы находимся на грани пандемии голода".

"Мы думали, что "голодные бунты" закончились, что они в значительной степени принадлежат миру прошлого. Они были одной из основных форм выражения негодования европейских обществ, столкнувшихся с трансформацией и коммерциализацией их сельского хозяйства начиная с XVII века и кончая серединой XIX века под влиянием промышленной революции. Они также возникали в России во время массовых демонстраций февраля 1917 года в Санкт-Петербурге и Москве, которые привели к свержению царского режима. В течение 1960-х и 1970-х годов они перебрались в бывшие колониальные страны Югаю в результате демографического взрыва и увеличения вооруженных конфликтов. В 2008 или в 2011 году они попали в заголовки новостей по случаю "арабской весны", но об этом перестали вспоминать", - отмечает историк.

"Однако в последние месяцы в Ливане, Чили и даже Венесуэле вспыхнули протестные движения в рабочих кварталах и пригородах крупных городов. Протестов опасается и префект департамента Сен-Сен-Дени. Мужчины и женщины игнорируют комендантский час и карантинные меры, требуя соблюдения простого права - права на питание", - передает автор статьи.

"(...) Воссоздавая политическую составляющую народных протестов старого режима, британский историк Э. П. Томпсон сформулировал выражение "моральная экономика". После этого антрополог Джеймс С. Скотт упоминал об "этике существования", анализируя борьбу и искусство крестьянского сопротивления в Юго-Восточной Азии 1960-х годов", - говорится в статье.

"(...) Сегодня эти формулировки снова ставятся на обсуждение в публичных дебатах, но по-прежнему с трудом достигают признания той политической нагрузки, которую они несут, а именно, защиты безопасности существования для всех женщин и мужчин. Политические и санитарные стратегии по-прежнему в значительной степени игнорируют эти проблемы, предпочитая ограничиваться какой-то адресной помощью. Экономические элиты уже занялись восстановлением контроля над "посткризисным миром", намереваясь следовать неолиберальной рыночной логике, согласно которой стремление к экономическому росту основано на уничтожении самых элементарных социальных благ. Такая глухота преступна, а тем временем все больше мужчин и женщин вынуждены "выбирать, что лучше, умереть от голода или от коронавируса", - резюмирует автор публикации Марло-Плюмозиль.