Иностранная пресса о России и не только

"Владимир Путин давно вырос из должности президента. Он на пути к тому, чтобы стать мифическим персонажем. Как ему это удалось?" - задается вопросом Кристиан Эш, журналист немецкого издания Der Spiegel.

"Там, где политического лидера отождествляют с его страной, демократия терпит крах", - пишет журналист, рассуждая далее о том, как власть Путина стала неоспоримой и какие обстоятельства этому способствовали.

"Революция 1991 года привела Путина в политику - революция, которая стала для 38-летнего разведчика освобождением. После наводящей тоску работы в отделении КГБ в Дрездене Путин стал сотрудником Анатолия Собчака. (...) Путин обладал важными качествами: безусловной верностью, внимательностью по отношению к начальству, нормальной результативностью, знанием немецкого языка. КГБ не доверял ему и сотой части того, что вверил ему теперь Собчак", - пишет автор. Однако работа в Петербурге закончилась "травматичным унижением": Собчак проиграл на выборах 1996 года, и вместе с ним поражение потерпел Путин. "Для Путина это стало основополагающим опытом демократии: избиратели капризны и неблагодарны, если им давать слишком много свободы", - считает журналист. Это был тяжелый урок для Путина и "плачевный" конец его карьеры.

С позиций сегодняшнего дня кажется поразительным, насколько быстро Путину удалось начать новый путь в политике и как за четыре года никому не известный человек стал президентом страны, говорится далее.

"Это бы захватывающий подъем. На месте Собчака абсолютно очевидно появился новый наставник, самолично президент Ельцин. Его отношение к Путину никогда не было душевным. Но, чем слабее становился Ельцин в физическом и политическом смысле, тем больше он нуждался в Путине", - говорится в публикации.

"Так Путина в кратчайшие сроки вознесли на самую вершину, минуя избирателей", - говорится в статье.

"В отличие от Ельцина, Путин не был политиком, который поднялся до своей должности. Он был назначен на кремлевскую должность властной кликой Ельцина, чтобы избежать появления на этой должности харизматичных политиков, которые могли стать опасными для Ельцина. Его главной задачей было обеспечить иммунитет первому президенту. К тому же нужно было защищать систему собственности, возникшую в ходе свирепой приватизации. Только для этого он был нужен ельцинской "семье", и поэтому она позаботилась, чтобы сделать Путина привлекательным для избирателей", - полагает Эш.

"Путин поднялся не своими силами, у него абсолютно отсутствовала харизма. Однако, оказавшись в кресле президента, он знал, как расширить свою власть", - отмечается в публикации. Так, критический канал НТВ был поставлен на место, его собственник был вынужден эмигрировать, за решетку попал нефтяной миллиардер Ходорковский.

"Это было стремительное порабощение всех конкурирующих сил. И это было бы невозможным, если бы его не принимало большинство россиян, - полагает Эш. - А россияне хотели немногого - чтобы государство, по крайней мере, выполняло элементарные функции: обеспечивало безопасность и выплачивало жалкие пенсии. Такое государство они получили. Имя Путина было связано со стабильностью и тем скромным благосостоянием, которое подарила россиянам выросшая цена на нефть".

По мнению журналиста, уже выборы 2004 года были, по сути, не выборами, а "странным референдумом", и именно тогда Путин "свыкся с мыслью, что он вне конкуренции, что он - судьба России" и продолжил "сужать политическое поле", отменив, например, прямые выборы губернаторов в регионах. Как считает автор, политика Путина говорила не о его самоуверенности, а о страхе и недоверии.

На второй президентский срок Путина отбросила тень "оранжевая революция" на Украине, и тогда "российские телезрители увидели нового президента: он не боялся ставить на место весь западный мир, одинокий рыцарь в борьбе против однополярного мира, руководитель мирового масштаба", говорится далее.

Чтобы формально соблюсти конституцию, Путин передал президентство "преданному и слабому" Медведеву, став премьер-министром и председателем "Единой России". Автор публикации называет это "исключительно странной конструкцией": председательство в партии стало своеобразным "подарком от партии выдающемуся человеку, который по-прежнему стоял над всей политикой".

Последующее возвращение Путина в Кремль нанесло удар по его "имиджу сильного человека". "Он вернулся в Кремль с пустыми руками и по единственной причине: потому что Кремль снова был свободен", - пишет Эш.

Протесты 2011 года стали "самым ощутимым потрясением для власти Путина", ведь ему пришлось осознать, что он больше не может рассчитывать на образованное население больших городов. Он больше не был президентом всех россиян, его поддерживало только патриархально настроенное большинство, считает автор.

Затем, с подавлением протестов репрессивным законами и вступлением Кремля в союз с Церковью, как, например, в деле с группой Pussy Riot, "идеологический вакуум путинизма стал наполняться консервативными ценностями", говорится далее.

После аннексии Крыма и разжигания войны в Донбассе в российской политике "появился вокабуляр войны" и зашла речь о "национальных предателях" - так "Путин снова стал президентом всех россиян, потому что все, кто были против него, больше не могли быть настоящими россиянами", пишет журналист.

Когда-то Путин прокомментировал уход Гельмута Коля с поста канцлера Германии: "От одного лидера, даже столь сильного, как Коль, за 16 лет устанет любой народ, даже такой стабильный, как немцы". "Сейчас Путин находится у власти 18 лет, и, как Гельмут Коль, он жертва собственного успеха", - отмечает Эш.

"Вечно не будет жить и спортивный Путин, российская элита постепенно готовится ко времени после него. Он уже сейчас, очевидно, не испытывает радости от будней своего правления. (...) У него нет больше программы действий, которую он хотел бы осуществить. Он не знает, куда должна вести дорога. Однако отступить он не может. Тогда не стало бы России и (...) между Европой и Китаем образовалась бездна. Чтобы избежать этого, Путин каждый день садится за рабочий стол", - пишет в заключение журналист.