Иностранная пресса о России и не только

В прошлую среду сотрудник отдела по вопросам России Госдепартамента США незаметно вышел из своего кабинета и отправился на рандеву, имеющее настолько важное значение, что администрация Буша не позволила провести его на правительственной территории.

К сожалению, речь не идет ни о тайных каналах связи, ни о контршпионаже, ни о какой другой пикантной интриге. Администрация берегла не что иное, как тонкие чувства президента России Владимира Путина, почетного гостя на ранчо Джорджа Буша, душевного друга президента США. Представитель Госдепартамента встречался с Ильясом Ахмадовым, представителем избранного правительства Чечни. Проблема состоит в том, что Путин немного обижается, когда кто-нибудь привлекает внимание к войне против этой сепаратистской провинции.

Люди Буша много критиковали президента Клинтона за недостаточную озабоченность судьбой чеченцев. Очевидно, что они не могли закрыть дверь для Ахмадова. Но они надеялись, что недолгая встреча в классе Университета Джорджа Вашингтоне, который все равно бы пустовал, не заставит Путина рассвирепеть слишком сильно.

Такой таинственна дипломатией вызывает недоумение по нескольким причинам. Это странно, потому что Ричард Армитейдж, на слушаниях, посвященных его утверждению в должности заместителя Госсекретаря, выразил надежду на то, что администрация будут принимать представителей Чечни на уровне заместителей Госсекретаря. При этом явно подразумевалось - хотя прямо Армитейдж этого не сказал - что встречи будут проходить не в подземных гаражах.

Это странно, потому что европейцы, которые как правило стоят первыми в очереди желающих поклониться Москве, продемонстрировали силу духа и открыто приняли коллег Ахмадова - в министерстве иностранных дел Великобритании и в Парламентской ассамблее Совета Европы.

Но прежде всего это странно потому, что политика Буша по Чечне - в той степени, в какой она вообще существует - состоит в том, чтобы убедить россиян, что эта проблема не имеет военного решения, и что сам Путин должен встретиться с Ахмадовым и его коллегами. И как теперь будут звучать эти призывы?

Происходящее является последствием 11 сентября, что не удивительно. Американцы хотят, чтобы Россия сотрудничала в войне с терроризмом. Кремль дал понять, что за это Америка помимо прочего должна признать его позицию по войне в Чечне - то есть что российская операция - такая же война с терроризмом, как и война США в Афганистане.

В этом месте многие американцы пожимают плечами и говорят, ну, может быть, все очень непонятно, и, в конце концов, все чеченцы - мусульмане, их поддерживают террористы аль-Каеды, и кто знает, что на самом деле происходит в горах Кавказа? Тут за дело берется стратегия Путина по удушению СМИ. Он добился того, что о войне теперь не рассказывает ни один независимый российский телеканал. Многие журналисты даже не пытаются, а тех, кто пытаются - например, Анна Политковская и Андрей Бабицкий - российская армия подвергает преследованиям и арестам.

Однако информация просачивается - от российских и иностранных корреспондентов, российских и иностранных правозащитных организаций, таких как московский "Мемориал" - и ее достаточно для того, чтобы со всей определенностью утверждать, что чеченская и афганская кампании - не одно и то же. Слово геноцид употребляется слишком часто, и в данной дискуссии его не избежать. До начала первой российской войны с Чечней, которая продолжалась с 1994 по 1996 гг., численность населения республики составляла 1,1 млн. человек, среди них было много этнических русских и украинцев. К осени прошлого года, когда шел второй год войны, по оценкам ученого Института Хувера Джона Данлопа, погибло около 12 000 боевиков и 55 000 - 60 000 гражданских лиц. Это консервативные оценки. Цифры "Мемориала" выше. Данлоп также сказал, что количество беженцев, живущих в соседней республике в очень тяжелых условиях, скорее всего, в два раза превышает официальную цифру в 148 000 человек. С тех погибло много людей. И до, и после десятки тысяч были вынуждены отправиться в изгнание, в Россию или за рубеж.

Никто серьезно не оспаривает российские методы, которые привели к этой катастрофе: огульные бомбардировки, убийства мирных жителей, похищения за выкуп. В результате, по словам Збигнева Бржезинского, произошло "чудовищное снижение численности небольшого народа".

Бржезинский, бывший советник по национальной безопасности, занимающий в настоящее время пост сопредседателя Американского комитета за мир в Чечне, добавляет: "Уничтожена значительная часть мужского населения в возрасте от 16 до 50 лет... Никаких военнопленных нет".

Никто не предполагает, что США могут заставить Россию изменить свое поведение. Мало кто из американцев готов одобрить независимость Чечни или проигнорировать связи сепаратистов с арабскими экстремистами. Но можно добиться - и к этому по-прежнему стремятся некоторые члены администрации - сбалансированной политики по отношению к России, в которой важную роль должно играть законное возмущение войной в Чечне. Как откровенно заявил пресс-секретарь Госдепартамента Ричард Бучер несколько недель назад: "Мы считаем, что отсутствие политического решения и большое количество достоверной информации о массовых нарушениях прав человека делают вклад в создание условий, благоприятных для терроризма".

Но когда Госдепартамент настолько боится обидеть Путина, что заставляет своих сотрудников украдкой убегать из собственных кабинетов, он заявляет совсем о другом. Он говорит нарушителям прав человека всего мира, что Бушем можно помыкать, по крайней мере, имеет смысл попытаться его запугать. Это говорит правительствам всех стран мира, которым хотелось бы представить нарушения прав человека как антитеррористические кампании, что Вашингтон может с этим согласиться.

Одно из таких правительств советского стиля - диктатура бывшей советской республики Узбекистан - на этой неделе тепло принимает высокопоставленную американскую делегацию. Американцы, к их чести, требуют сделать хоть какую-то уступку гражданскому обществу, хотя бы немного смягчить репрессии. Узбекские консерваторы будут сопротивляться. Посмотрим, найдут ли себе место права человека, или же их загонят в узбекский эквивалент пустого класса в Университете Джорджа Вашингтона.