Иностранная пресса о России и не только

Россия сегодня далека от стабильности и надежности. Однако президенту Владимиру Путину удалось испытанными средствами укрепить свою власть.

Недавно редактор влиятельного ежемесячника "Эксперт" сделал ироническое замечание относительно того, почему в Германии так превозносят владение российским президентом немецким языком. Ведь существуют и другие главы государств, которые наряду с немецким владеют еще и другими языками. О владении языком Путиным говорят так, будто речь идет о "говорящей обезьяне", посмел сказать он. Да, редактор "Эксперта" явно перегнул палку - и его вышвырнули. Тот, кто сегодня произносит имя президента, должен это делать с благоговением. Критика правительственной политики в определенных границах возможна, но критика Путина - это табу. Особенно предосудительна ирония. С тех пор как Путин воспринимается, скорее, как монарх, чем выборный глава государства, она граничит со святотатством.

Историк Василий Ключевский еще в XIX веке заметил, что русские цари не являются машинистами государственного локомотива, а лишь "пугалами для хищных птиц". Поэтому главное для царя не его умение управлять государством, а способность наводить страх. И сегодня сила государства в России измеряется, прежде всего, тем, насколько граждане его боятся. Именно в этом заключается рецепт успеха Путина. Имидж строгого властителя, подчеркнуто жесткие действия против мятежных чеченцев или нелояльных олигархов - для многих россиян доказательство того, что Путин, как настоящий царь, может обеспечить стабильность и безопасность.

После того как Борис Ельцин передал власть Путину, своенравные олигархи, журналисты независимых СМИ, депутаты Государственной Думы или коррумпированные чиновники отказываются увидеть у президента хотя бы один недостаток и видят в нем справедливого господина. Сегодня, четыре года спустя, Путин, кажется, полностью выстроил свою личную "вертикаль власти". Все его бывшие противники внимают ему как великому правителю.

Некоторые западные наблюдатели объясняют этот феномен мнимыми успехами хозяина Кремля. Вообще-то, основные проблемы страны по-прежнему не решены. Положение в Чечне так же ужасно, как и четыре года назад, растет число терактов вне мятежной республики. Согласно недавним исследованиям Transparency International, коррупция с каждым годом только ширится.

Россия, еще три года назад занимавшая 71-е место среди 133 государств, спустилась в 2003 году на 88-е место, оказавшись рядом с Алжиром и Пакистаном. Изношенная инфраструктура является причиной непрерывно растущего числа аварий, также увеличивается число преступлений на национальной почве. При Путине Россия не стала более безопасной и стабильной, чем при Ельцине.

Однако для ситуации в России характерно, что такое положение воспринимается как безопасное и стабильное, а государство - как сильное. Это нельзя приписывать одному лишь государственному контролю над средствами массовой информации. Государство и народ снова заключили традиционный общественный договор: патерналистское государство обещает, что оно будет заботиться о гражданах.

Впрочем, большинство избирателей Путина знают, что государство насквозь продажно. Они не питают никаких иллюзий насчет беспристрастности бюрократии и мирятся с коррупцией. Именно это и является их обязательством в соответствии с заключенным договором. В ответ на государственную заботу подданные отказываются от какого-либо вмешательства в дела государственных чиновников.

Следовательно, за почтением, которое стало меж тем обязательным в обращении с Путиным, кроется не признание его заслуг как заслуг искусного "машиниста российского государственного локомотива". Самым важным, если не единственным достижением, которое может быть поставлено в заслугу Путина, является то, что он надолго запугал российскую элиту. Хотя сегодня никому не приходится бояться за свою жизнь, общее настроение преисполнено страхом, всепроникающим и вроде бы беспредметным, - как в советские времена.

Бывшие оппозиционные политики больше не решаются возражать президенту.

Впервые с начала перестройки журналисты и редакторы снова осваивают искусство самоцензуры. Все больше тем переходит в разряд табу: Чечня, война с терроризмом, частная жизнь Путина и так далее. Телевизионного ведущего Леонида Парфенова, бывшего одним из последних критических голосов на государственном телевидении, недавно уволили за то, что он публично осудил запрет на выход в эфир сюжета, связанного с Чечней.

С тех пор как самый богатый человек в России Михаил Ходорковский находится в следственном изоляторе, другие когда-то упрямые олигархи снова пытаются угодить Кремлю патриотическими деяниями. Роман Абрамович вкладывает деньги в российский футбол, Виктор Вексельберг возвращает в Россию из США сокровища царской фамилии.

Сам Ходорковский в своем покаянном письме из тюрьмы критиковал "бессмысленные попытки поставить под сомнение легитимность президента". Его деловой партнер Леонид Невзлин, который до недавнего времени финансировал недавно образованную оппозиционную партию "Свободная Россия", полностью ушел из политики. Для члена учредительного комитета "Свободной России" Марины Литвинович это знак времени: "Люди боятся. Финансирование оппозиции является в России опасным делом".

Российские спецслужбы постоянно расширяют свое влияние. Защитников окружающей среды, правозащитников и ученых обвиняют в шпионаже, некоторые уже приговорены к драконовским срокам. Олег Панфилов из Центра экстремальной журналистики говорит о "вале шпиономании" в России.

Появление Путина на телеэкране в качестве строгого царя вызывает у зрителей испытанный рефлекс Павлова: как только они замечают, что олигархи и другие "хищные птицы" боятся этого человека с холодным взглядом, их ощущение безопасности автоматически повышается. Кремлевские политтехнологи называют избирателей "овощами", поскольку те никогда не покидают свою грядку, лишь время от времени их нужно поливать обещаниями стабильности. Благодаря высоким мировым ценам на нефть "овощи" снова регулярно получают свои зарплаты и пенсии.

До тех пор пока коррумпированное государство и разрастающиеся службы безопасности располагают ресурсами, чтобы удовлетворить скромные потребности избирателей, Путин может продолжать играть роль царя. И лишь тогда, когда у России закончатся нефтедоллары, русские журналисты снова смогут позволить себе невинные шутки о Путине или о его владении иностранными языками.