Иностранная пресса о России и не только

После 11 сентября прошлого года страна-сосед Афганистана полностью изменилась

Если бы речь шла об Узбекистане, то войну в Центральной Азии США бы уже выиграли. С моего последнего визита в Ташкент город странным образом американизировался. И вовсе не из-за вездесущей рекламы кока-колы. В центре столицы построена площадка для гольфа. Множество луна-парков культивируют на здешней почве мир Уолта Диснея. В месте вечерних молодежных тусовок, на так называемом "Бродвее", гремит западная поп-музыка, а мини-юбки фланирующих здесь девушек укорачивать уже некуда.

В лице узбекского президента министр обороны США Дональд Рамсфельд нашел для себя в этой новой зоне влияния сверхдержавы наиболее удобного главу государства, говорится в дипломатических кругах. Кто сегодня помнит о том, что Ислам Каримов, который управляет страной железной рукой, был когда-то первым секретарем ЦК компартии Узбекистана, а в августе 1991 года симпатизировал путчистам, выступавшим против Горбачева. Для Вашингтона решающим является тот факт, что Каримов вывел свое государство с его 25-миллионным населением из-под российского влияния и оказал сопротивление мусульманским экстремистам, претендующим на власть, которые хотели превратить Узбекистан в исламскую республику.

Теперь американские специалисты должны обучать 80-тысячную узбекскую армию. С различных военных баз США не только координируют военные действия в Афганистане. Они используют их также как передовые посты для наблюдения за расположенной рядом западной провинцией Китая. Тем не менее, в повседневной жизни Ташкента представители Вашингтона практически не заметны. Они стараются вести себя сдержано и подчеркивают свое особое положение, держась отдельно от своих союзников по НАТО.

Беседа с муфтием Узбекистана, Абдулвахидом Кори Бахрамовым, оставила у меня негативный осадок. Он без конца говорит о верности Каримову, осуждает исламских возмутителей общественного спокойствия и поддерживает антитеррористическую борьбу США. Конечно, муфтий ? не тот собеседник, с которым можно обсудить участь партий "Бирлик" и "Эрк", которые после провозглашения независимости воздерживаются от выражения происламских позиций и создают в Средней Азии иллюзию идеальной западной демократии. Эти свободные движения были безжалостно подавлены Каримовым. Еще в августе 1991 года председатель партии "Бирлик" Абдурахим Пулатов высказал мне в конфиденциальной беседе подозрение, что как Кремлю, так и американской дипломатии в качестве главы Узбекистана предпочтительнее появление тирана-оппортуниста, а не переход власти в руки неуправляемых демократов или правозащитников. Пулатов сегодня живет в эмиграции, а в европейских посольствах периодически составляют докладные записки, где высказывается опасение, не приведет ли поход Буша против "зла" к глобальной консолидации всех форм деспотии, поскольку это соответствует американским военным и экономическим интересам.

В сопровождение узбекского политолога я приехал в Ферганскую долину. Это плотно заселенная равнинная возвышенность, которая из-за сталинского произвола при проведении границ стала яблоком раздора между Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном. Моя цель ? это городок Наманган, который считается бастионом исламистского сопротивления. Из тысячи мечетей, которые после распада Советского Союза были построены в этой местности, где проживает глубоко религиозное население, большая часть была закрыта полицией Каримова. Остальные, почти как в советские времена, находятся под строгим контролем. Ташкент, на первый взгляд, целиком и полностью держит Ферганскую долину в своих руках. Чрезвычайное положение официально отменено. Борьба против "исламского терроризма" развязывает руки любым видам репрессий. Но среди узбекских хлопкоробов продолжает жить легенда о героическом партизанском вожде Юбе Намангани, который служа советским десантником в Афганистане, проявил солидарность с местными моджахедами и создал собственное войско, чтобы провозгласить религиозное государство в Средней Азии. В республиках СНГ Намангани широко известен и более популярен, чем Усама бен Ладен. И хотя прошел слух о его насильственной смерти, его преданные сторонники надеются, что он жив и где-то скрывается.

Религиозное противостояние в окрестностях Намангана практически не заметно. Только в одном из кварталов около базара большинство женщин закрывают лица, а большинство мужчин носит бороду. Но вследствие массовой безработицы среди молодежи, неопределенных жизненных перспектив и становления культа моджахедов в районе зреет недовольство. Впрочем, здесь каждый убежден, что охота на Усаму бен Ладена и вся антитеррористическая кампания ? это только предлог, чтобы гарантировать американские нефтяные инвестиции в районе между каспийским морем и Памиром.

Неделей позже я снова нахожусь на крайнем юге Узбекистана в пограничном городе Термез, где через Амударью переброшен так называемый "мост мира" в Афганистан. В Термезе располагается военно-воздушная база бундесвера. Известно ли молодым людям, служащим на этой базе, что они находятся там, где родился тот самый Заратустра, который жил около 600 лет до нашей эры и чье учение определяло духовную жизнь Персии на протяжении тысячи лет? С Заратустрой, переосмысленным Фридрихом Ницше, в ранце их прадеды попали под убийственный огонь Первой мировой войны. Правнуки в своем полевом лагере в Термезе, которые сплошь и рядом ощущают дистанцию между собой и своими американскими союзниками, спрашивают офицеров, не было бы ли более целесообразным их присутствие на Балканах, в зоне непосредственных интересов Европы. Здесь, на берегу Амударьи, им следовало бы вспомнить сентенцию Заратустры в интерпретации Ницше, которая гласит, что "государства страшнее любого чудовища".