Иностранная пресса о России и не только

"Нет никакого объективного расследования теракта". Родственники погибших возлагают часть вины на российские власти

В эти дни в комитете "Матери Беслана" страсти накаляются - приближается первая годовщина кровавых событий. На суде по делу Нурпаши Кулаева - возможно, единственного выжившего террориста - всплывают все новые подробности, свидетельствующие о некомпетентности, трусости и глупости. "Мы хотим, чтобы здесь не только осудили единственного террориста, мы хотим, чтобы к ответственности были привлечены все виновные", - потребовала Сусанна Дудиева, председатель комитета, в беседе с корреспондентом газеты Die Welt. К виновным, по ее мнению, относятся милиционеры, которые пропустили террористов. Суд над ними должен был начаться уже давно, но не начался до сих пор.

"Нет никакого объективного расследования теракта", - обвиняет власти председатель "Матерей Беслана" Дудиева. Во время драмы с захватом заложников в оперативном штабе царил хаос, ложь о якобы небольшом количестве заложников обострила ситуацию, пожарная команда всего с 200 литрами воды оказалась у школы через два часа после начала пожара - все эти факты доказывают преступную некомпетентность представителей государства.

Женщины с особым вниманием и сочувствием наблюдали по телевизору за многодневным оцеплением и педантичным сохранением улик после терактов в Лондоне. "Такого здесь близко не было", - говорит Дудиева, выражая недовольство милицией и спецслужбами. В Беслане уже к воскресенью, притом что драма с захватом заложников завершилась в пятницу, 3 сентября 2004 года, место, где разворачивались события, было очищено, руины убраны, а с ними и все следы.

Это дало армии возможность отрицать использование во время штурма школы тяжелого оружия - вплоть до апреля, когда Руслан Тебиев положил на стол прокурору гильзы и другие вещественные доказательства. Тем самым пенсионер и его друзья, которые полностью поглощены всесторонним расследованием теракта, однозначно доказали, что танки T-72 стреляли из своих орудий по школе, что использовались огнеметы "Шмель". Военные пошли на попятный, однако теперь они утверждает, это произошло уже после освобождения всех заложников, и "Шмели" - "бесспорно" - не являлись причиной пожара.

"Теперь нам опять приходится доказывать обратное, так как в этом отношении власти ничего не делают", - жаловался Тебиев в беседе с корреспондентом газеты Die Welt. А жители Беслана задаются вопросом, как получилось, что более 200 трупов заложников имеют тяжелейшие ожоги, тогда как ни у одного мертвого террориста их нет.

И, пожалуй, самое серьезное обвинение. "Государственные власти ничего не предприняли для освобождения заложников. Кто не смог уйти сам, тому пришлось плохо", - говорит Сусанна Дудиева. Оперативный штаб под руководством тогдашнего президента Северной Осетии Дзасохова не только не предпринял попытки пойти на переговоры с террористами, а наоборот, распространил информацию, что те не выдвинули никаких требований, которые возможно обсуждать. Однако показания свидетелей на суде над Нурпаши Кулаевым говорят об обратном.

Учительница Надежда Гуриева, одна из заложниц, была свидетельницей телефонного разговора, в котором один из террористов - очевидно, предводитель - выдвинул весьма конкретные требования: освобождение его единомышленников, вывод войск из Чечни и встреча с президентами северокавказских республик Ингушетии и Северной Осетии, а также с секретарем российского Совета безопасности Рушайло. У нее сложилось впечатление, что террористы хотели переговоров, пусть даже они не знали, что Рушайло уже не занимает этот пост. Они были растеряны, когда поняли, что никто не собирается с ними разговаривать и что вместо Рушайло к ним прибыл детский врач Рошаль. По недоразумению или намеренно? Террористы, во всяком случае, впали в ярость. Ситуация накалилась. А затем последовал взрыв.

Глубину душевной травмы, которую получили бесланцы, вряд ли можно измерить. Реакцией матерей Беслана стал повсеместный поиск виновных.

Мужчинам, связанным кавказским кодексом чести, приходится еще труднее. Поскольку никто не сомневается в том, что ответственность за теракт лежит на соседях-ингушах, то теперь, само собой разумеется, должна последовать кровная месть. Проблема с розыском конкретных виновных и необходимость следовать архаичным законам доводит некоторых из них до запоев.

Другие действуют тайно, приобретают оружие и мечтают о скорой мести. Владик Лулаев терпеливо, но противозаконно, собирает вокруг себя мужчин для участия в вооруженном отряде. "У нас достаточно оружия", - заверяет он. Он ничуть не сомневается, что ответственность за теракт лежит исключительно на соседях-ингушах, с которыми осетины враждуют столетиями. "Нет, никаких чеченцев, никаких арабов, это был чисто ингушский вариант, - убежден Лулаев, живущий в ожидании того дня, когда накроет эту "банду" в ее убежище. - Я знаю, где их искать. Мне не нужна никакая конституция, моя конституция - это законы моих предков".