Иностранная пресса о России и не только

Несмотря на террор, иракцы проголосовали. Они сделали это в массовом порядке, превзойдя ожидания американского Госдепартамента, ООН и даже их собственного "переходного" президента Гази аль-Явара, который в пятницу сделал пессимистичный прогноз относительно явки населения - "по причине ухудшения ситуации с обеспечением безопасности".

Но несмотря на то, что иракцы продемонстрировали большую смелость, презрев опасность терактов и угрозы террористических группировок, есть основания опасаться, что за этой смелостью скрывается также жажда реванша шиитской и курдской общин над суннитами, которые до падения Саддама Хусейна безраздельно правили Ираком. Шииты проголосовали за шиитов, курды - за курдов, а сунниты (те из них, кто все-таки пришел на избирательные участки) - за суннитов.

Иначе и быть не могло, поскольку лидеры общин сделали все, чтобы голосование прошло по религиозному или этническому признаку. Внеся основные религиозные объединения в список 169 ("Единый иракский список") с благословения великого аятоллы Али Систани, шиитские лидеры придали выборам конфессиональный характер. Они также создали то, что можно назвать военной машиной для борьбы с суннитами.

Список 169 возглавил Абдель Азиз аль-Хаким, человек, весьма близкий к Тегерану и возглавляющий "Бригады Бадра" - вооруженное шиитское ополчение, сеющее террор к некоторых иракских городах. Даже курды, опасающиеся возникновения теократического режима, усмотрели в этом списке угрозу для себя. В ответ они также составили список, объединивший две соперничающие группировки - Демократическую партию Курдистана (Масуд Барзани) и Патриотический союз Курдистана (Джалал Талабани) - с целью помешать кандидатам из списка 169 захватить власть.

Однако к этому выбору шиитских и курдских лидеров подтолкнула политика американской администрации. Ибо если саддамовский Ирак держался на суннитской гегемонии, Ирак постсаддамовский подчиняется логике, едва ли менее опасной - логике общинных квот, введенных Вашингтоном еще при формировании Временного управляющего совета (ВУС) 31 июля 2003 года. ВУС должен был стать отражением иракской этно-религиозной мозаичности. На деле он стал для суннитов (которые, как и курды, получили лишь 5 из 25 постов против 13 постов, доставшихся шиитам) признаком начала их маргинализации.

Хотя Саддам Хусейн ушел из иракской истории, его тень продолжала витать над выборами. "Всякий раз, когда я встречаюсь с одним из лидеров Высшего совета исламской революции в Ираке (одна из двух основных шиитских партий в стране. Прим. ред.), он в разговоре со мной называет суннитов пособниками Саддама Хусейна. Убедить его, что это не так, невозможно", - признавал в ноябре в Багдаде один из западных дипломатов. Верно и обратное. Как и во времена раиса, сунниты до сих пор считают шиитские партии марионетками Ирана.

Будут ли сунниты еще больше прислушиваться к радикальным исламистам, которые, подобно иорданцу Абу Мусабу аз-Заркави, толкают суннитскую часть страны к мятежу? Это вопрос вопросов. Правда, пример Эль-Фаллуджи, являвшейся "генеральным штабом" восстания до взятия города в ноябре американскими войсками, показал, что политика террора экстремистских группировок по отношению к местному населению имеет свои ограничители.

"Если бы не было такого террора против суннитского населения со стороны террористических групп, явка была бы намного выше. Но в целом выборы показали, что эти группы находятся в большей изоляции, чем предполагалось", - считает ученый из CNRS Хошам Давод.

Результаты выборов будут иметь большое значение для суннитского меньшинства. Слишком явная победа кандидатов списка 169 может вселить в них страх и толкнуть в объятия самых радикальных группировок.