Иностранная пресса о России и не только

Выход посвященного WikiLeaks документального фильма Алекса Гибни "Мы крадем секреты" - отличный повод еще раз задуматься об этом проекте и его противоречивом основателе Джулиане Ассандже, говорится в статье бывшего сотрудника WikiLeaks Джеймса Болла для The Daily Beast.

"Начиная с лета 2010 года Wikileaks на многие месяцы стал моей жизнью", - вспоминает Болл. Сначала он 10 недель работал в команде, разбиравшей опубликованные Ассанджем материалы о войне в Ираке для различных СМИ. Затем он стал работать непосредственно в WikiLeaks и занимался подготовкой к публикации телеграмм американских посольств.

"Мы занимались новаторской, значимой журналистикой и делали это на фоне организации, ломающей под давлением, нарушающей этические нормы и подвергающей людей ненужному риску", - пишет автор статьи.

"Медовый месяц" был настоящим. WikiLeaks и его партнеры работали с разоблачительными документами, и реакция на их деятельность вызывала отвращение. "Давление и стресс были настоящими и совершенно лишними, - пишет Болл. - Однако созданная ими атмосфера паранойи и беззащитности заставила WikiLeaks совершить ряд ошибок, слишком серьезных, чтобы о них не говорить".

Речь идет прежде всего о сексуальном скандале с участием Ассанджа: две шведки обвиняют его в совершении сексуальных преступлений. Первая обвиняет его в том, что он вступил с ней в половой контакт без презерватива, вторая - в том, что он совершил с ней половой акт без презерватива, пока она спала.

"Не мне и не СМИ судить Ассанджа, - признает бывший сотрудник WikiLeaks. - Однако из показаний свидетелей становится ясно, что это не подстава: оба случая запутанные и непростые, и неоспоримые факты рисуют картину куда более сложную, чем "медовая ловушка".

Пока Ассандж неделю находился под стражей в Швеции и все мировые СМИ задавались вопросом, рухнет ли его детище вместе со своим создателем, Болл и Кристин Храфнссон, второй человек в иерархии WikiLeaks, пытались выработать стратегию дальнейших действий. Они пришли к выводу, что Ассандж - основатель и главное лицо проекта, однако судебное разбирательство - его личное дело.

"Это было неприемлемо для Джулиана", - вспоминает Болл. Для Ассанджа это "был вопрос свободы слова, а не суд о преступлении на сексуальной почве". "Следовательно, в следующие три года важнейшие вопросы свободы слова в интернете отошли на второй план, уступив место личной драме одного человека", - возмущается автор публикации.

В конечном итоге, Болл покинул проект не из-за дела об изнасиловании, а из-за друга Ассанджа, с действиями которого он не мог смириться. Этим другом был Исраэль Шамир - "писатель-антисемит, сторонник белорусского диктатора, человек со связями в русских спецслужбах".

Шамир был представлен сотрудникам WikiLeaks под вымышленным именем и получил доступ к 90 тыс. американских дипломатических телеграмм, имеющих отношение к России, Восточной Европе, некоторым областям Ближнего Востока и Израилю. В WikiLeaks довольно долго отрицали факт передачи документов Шамиру, говорится в статье. "Однако их аргументы не казались мне достаточно убедительными: я знаю, что они у него, потому что я лично ему их передавал, по приказу Ассанджа, не зная, с кем имею дело", - пишет Болл. Через некоторое время из российских СМИ поступил сигнал о том, что Шамир требует за доступ к телеграммам, которые WikiLeaks выкладывали бесплатно, 10 тыс. долларов.

К несчастью, у Ассанджа есть свои резоны для дружбы с Шамиром, сожалеет Болл: сын писателя Йоханнес Вальстрем - один из свидетелей по делу об изнасилованиях.

Последней каплей для бывшего сотрудника Ассанджа стало то, что основатель WikiLeaks пытался заставить всех сотрудников подписать дополнительную бумагу о неразглашении подробностей о работе проекта в течение 10 лет.

"Ассанджа нельзя назвать насквозь прогнившим, - полагает Болл. - Его беда - извращение благой цели: то, в чем он обвиняет других, он с легкостью разрешает самому себе, считая себя в душе хорошим парнем".

"Мне это напоминает окончание романа "Скотный двор" Джорджа Оруэлла: Джулиан Ассандж стал воплощением всего того, что сам изначально совершенно справедливо презирал", - резюмирует Болл.