На этой неделе российские аналитики говорили о том, что революция украинского или киргизского образца в их стране начнется в одном или нескольких отдаленных регионах и затем перекинется на Москву, а не наоборот, что исторически привычнее.

Многие российские обозреватели по-прежнему считают, что вероятность собственной "оранжевой революции" в Москве невелика. Москвичи живут значительно лучше, чем остальная страна. А Кремль гораздо внимательнее к этому городу и имеет под рукой все необходимые ресурсы на случай любой угрозы.

Но недавние проблемы, с которыми столкнулись власти Башкирии и Ингушетии, показали, насколько легко организовать в Российской Федерации революцию не по украинской, а скорее по киргизской модели, и не в Москве, а в регионах, писал на этой неделе Иван Ярцев (politkom.ru).

Акции протеста, прошедшие на прошлой неделе в столице Башкирии Уфе, привлекли внимание, потому что их участники выступали под лозунгами, до боли напоминающими те, которые использовала оппозиция в Грузии, на Украине и в Киргизии. Они требовали отставки президента, улучшения социальной инфраструктуры и признания властями того факта, что Башкирия представляет собой "политический ГУЛАГ".

Но продолжающее давление на власти в Назрани, Ингушетия, заставили многих в Москве беспокоиться по поводу того, что ситуация может выйти из-под контроля и быстро распространить на другие регионы. Один из аналитиков назвал эти события "еще одним детонатором", который может привести к революции.

Обсуждение этих событий заставило российских аналитиков задуматься о том, как именно все может произойти сначала в мусульманских регионах, а потом и в тех, где живут этнические русские, и какие ресурсы имеются у Москвы или могут ей понадобиться, чтобы сохранить контроль.

Александр Елисеев, часто пишущий о региональных проблемах, согласен с теми, кто говорит, что вероятность возникновения революции в Москве невелика, но полагает, что "регионы (как русские, так и нерусские) - это другое дело".

Он подчеркивает, что во многих регионах люди злы и на местных правителей, и на Москву. Недовольство первыми иногда выливается в демонстрации, а недовольство вторыми, либо сразу, либо когда местные власти пытаются отвести гнев от себя, приобретает "сепаратистский" характер.

Именно так обстоит дело в мусульманских регионах, продолжает Елисеев. Помимо гнева, накопившегося и у других граждан Российской Федерации, мусульмане страны все чаще считают представителей местной и центральной власти исламофобами, если не хуже. И в некоторых случаях они готовы пойти за теми, кто намерен бросить вызов власти.

Елисеев приводит слова пресс-секретаря Союза православных граждан Кирилла Фролова по поводу Украины, чтобы показать, как этнический элемент может привести к революционному взрыву в России.

На Украине революция возникла в результате объединения униатов из западных областей и образованной киевской элиты. В России, полагает Елисеев, аналогичная ситуация может возникнуть либо в результате вызова, брошенного мусульманами, либо в результате реакции этнических русских на этот вызов.

Елисеев приходит к малоутешительному выводу о том, что над страной уже занимается новый 1905 год. Вопрос в том, пишет он, будет ли "новый 1917 год".

Другие аналитики разделяют его точку зрения, хотя и выражаются не таким высоким слогом. 29 марта "Независимая газета" писала, что пять из шести самых неспокойных регионов Российской Федерации являются мусульманскими. Это Чечня, Дагестан, Северная Осетия, Кабардино-Балкария и Башкирия. Исключение составляет только шестой, традиционно буддистская Калмыкия.

Этот список регионов удивит мало кого из наблюдателей, будь то в Москве или на Западе. Мусульманские регионы уже привычно считаются угрозой, пусть и небольшой, если не говорить о Чечне. Но другие аналитики начали изучать ситуацию в этнически русских регионах и пришли к выводу, что в некоторых из них тоже нарастают сепаратистские и революционные настроения.

В интернет-издании "Политический журнал" петербургский эксперт по региональным проблемам 28 марта писал, что многие регионы Российской Федерации спокойны, но явно оппозиционны центральному правительству.

Даниил Коцюбинский отмечает, что это чувствуют и представители власти, и простые граждане. Президент Владимир Путин, подчеркивает он, продолжает говорить о предотвращении распада страны. Но это не успокоило россиян, а скорее привело их к мысли, что территориальная целостность страны находится под угрозой, хотя не многие считают, что эта угроза исходит от Чечни.

При Путине Москва забирает у регионов еще больше ресурсов, возлагая на региональных лидеров функции, не обеспеченные финансированием, и такой подход, по мнению Коцюбинского, означает, что лидеры регионов готовы бросить вызов центру и использовать народный гнев.

Он цитирует Валентина Федорова, заместителя директора Института Европы РАН, утверждающего, что сегодня проблема не в русофобии Збигнева Бжезинского и его единомышленников, а в недальновидной региональной политике центрального правительства.

Коцюбинский называет регионы, где сепаратистские настроения сильнее всего. В их число входят Сибирь, некоторые области Дальнего Востока, Петербург, Калининград, а также Ростов, где идут разговоры о казачьей республике.

Хотя ни один из этих проектов не идет далеко и неизвестно, пойдет ли, одновременное существование русских и нерусских вызовов Москве означает, что они питают друг друга, поскольку некоторые нерусские видят в напористости русских основание самим проявлять настойчивость, тогда как русские рассматривают действия нерусских либо как повод сплотиться вокруг центра, либо как повод отодвинуться от него подальше.

Некоторые русские националисты предлагают организовать русское ополчение для противостояния нерусским, другие считают, что Москва может полагать на участников войны в Чечне, которые отразят любую угрозу.

Представитель второй точки зрения пишет: "Принципиальное отличие России от Украины, Грузии, Киргизии и других постсоветских государств состоит в том, что ни одна из вышеупомянутых стран не воевала 10 лет". Кавказская война, продолжает он, может предоставить рядовых бойцов "будущей русской контрреволюции".

Такие заявления вряд ли могут успокоить ситуацию. А центральному правительству России будет все труднее с ней справляться. В результате Кремль почти наверняка не устоит перед соблазном продвинуться еще дальше по пути авторитаризма, который может привести к короткому периоду спокойствия, но закончится еще более сильным взрывом.