Конечно, сепаратизма на Украине не будет: угроза, высказанная некоторыми руководителями восточной части страны, граничащей с Россией, продемонстрировала пределы, выходить за которые украинцы не собираются. Ярость первых дней, прошедших после выборов, немного поутихла, идет поиск выхода из конфликта, сохранение единства предстало как главная цель по отношению ко всем остальным. При всех своих разногласиях политические оппоненты понимают, что они больше выиграют от единства страны, чем от ее раскола. Это доказывает, что Украина существует таковой, какая она есть - с обеими своими составляющими, подобно Швейцарии, Бельгии, Испании и многим другим культурно неоднородным нациям. Размежевание Чехии и Словакии мало кого может чему-то научить. Распад Сомали - этот позор. Распад Кот д'Ивуар мучительно происходит на наших глазах. Украина - совсем другой случай.

Однако взгляд на Украину из Швейцарии предрасполагает к некоторым размышлениям. Мотивы происходящих здесь конфликтов связаны не столько с внутренними трудностями, сколько с внешними влияниями. Это страна, в которую отрава проникает из внешней политики - политики Москвы, Вашингтона и Брюсселя. Не следует ли ей сформировать собственную внешнюю политику, стать нейтральной, каковой была Швейцария или - в несколько ином варианте - Австрия в годы холодной войны?

В швейцарских школах учителя повторяют ученикам, что нейтралитет был счастливым решением, позволившим "избежать раскола страны". Между "немецкой", "французской" и "ватиканской" сторонами основатели Конфедерации в один прекрасный день выбрали "швейцарскую сторону", верность которой они возвели в догму.

Послушав русских, предъявляющих исторические права на Севастополь, советский военный порт в Крыму, где продолжает ржаветь российский флот, швейцарцы могут представить себе, что было бы, если бы немцы предъявили претензии на Сен-Готардский перевал - "их" дорогу в Италию и к Средиземноморскому побережью. Кто-то бы на это согласился, но у других в ответ вырвался бы вопль гнева.

Швейцария, как и Украина - это территория транзитная, через которую на протяжении веков шли миграционные потоки и на которой происходили крупные политические события. Как и Украина она в своих нынешних границах крепчайшим образом привязана к этой территории, составляющей ее культурное многообразие. Всплесков сепаратизма здесь не предвидится, несмотря на исключительную деликатность ситуации: любое прилагательное может вызвать обиду. "Европейской партии" здесь не обосноваться, для "американской партии" тоже нет места. Лишь "экономическая" и "гуманитарная" партия занимаются здесь внешней политикой". Возможно, это модель и для Украины.