Если бы Медведев был независимо мыслящим кандидатом, его последние выступления давали бы почву для оптимизма. Беда в том, что за ним стоит Путин, вероятный премьер-министр и "плохой полицейский" для "хорошего полицейского", который сидит в Медведеве

Никто и не ждал сенсаций от российских президентских выборов 2 марта. Их исход был ясен с того момента, как Владимир Путин объявил своего избранного преемника: Дмитрия Медведева. Вероятно, рамки приличия еще можно было соблюсти, допустив к выборам одного оппозиционного кандидата. Однако у Кремля нет времени на тонкости: он отказался регистрировать Михаила Касьянова, в прошлом премьер-министра Путина, а также решил не пускать на выборы большинство иностранных наблюдателей. Два единственных серьезных кандидата, помимо Медведева, это ультранационалист Владимир Жириновский и вечный лидер коммунистической партии Геннадий Зюганов - плюс еще человек, о котором никто ничего не слышал.

Поводом не регистрировать Касьянова для Центризбиркома стало то, что 13% из 2 млн подписей в поддержку его кандидатуры были признаны недействительными. Собрать так много подписей за несколько недель, как того требуют правила от независимого кандидата, практически невозможно. Однако, как ни смешно, комитет почему-то зарегистрировал Андрея Богданова, неизвестная партия которого - Демократическая партия - набрала всего 90 тыс. голосов на декабрьских парламентских выборах.

Рейтинг Касьянова - менее 2% - вряд ли создает угрозу для Медведева, который отказался принимать участие в теледебатах, но по-прежнему доминирует в показываемых в прайм-тайм новостях с яркими обещаниями удвоить пенсии и поднять зарплаты. Однако регистрация Касьянова дала бы ему свободный доступ на телевидение и, что еще более опасно, могла бы легитимировать его как настоящего либерального оппонента. Теперь, избавившись от такого соперника заранее, Медведев может частично присвоить себе его либеральную фразеологию.

Речь, которую он произнес на прошлой неделе перед одобренными Кремлем представителями "великих и хороших", звучала как музыка для слуха либерала. С невозмутимым лицом Медведев говорил о важности плюрализма, свободы и справедливости. Права собственности и свобода слова необходимы для построения демократии. И Россия должна соблюдать законность. В настоящий момент, признал он, "Россия - страна правового нигилизма".

В тот же день с обвинением в адрес того же правового нигилизма выступил Василий Алексанян, бывший руководителя ЮКОСа, который подал апелляцию в Верховный суд, чтобы спасти свою жизнь. 36-летний Алексанян находится в следственном изоляторе с апреля 2006 года по обвинениям в неуплате налогов и хищении. Его истинным преступлением, похоже, была защита Ходорковского, находящегося в тюрьме магната. Через несколько месяцев после ареста Алексаняну поставили диагноз СПИД, однако на протяжении последних 14 месяцев ему отказывают в лечении.

Кроме того, у Алексаняна может быть туберкулез, и у него так испортилось зрение, что он не в состоянии прочитать обвинения, которые ему предъявляют. Он сообщил Верховному суду, что следователь шантажировал его, обещая медицинское лечение, если он даст показания против Ходорковского, которые подкрепят новые обвинения, предъявленные магнату. Когда он отказался, его посадили в камеру, где "плесень, и грибок, и стафилококк съедают заживо кожу". Его утверждения прозвучали зловещим эхом сталинских времен.

Европейский суд по правам человека постановил, что Россия должна перевести Алексаняна в специализированный госпиталь, однако правительство не выполнило этого постановления. Если Алексанян умрет в заключении, суд может постановить, что страна нарушила его право на жизнь. На этой неделе Ходорковский в знак протеста объявил голодовку.

Но даже на фоне всего этого речь Медведева не стоит отвергать как пустую риторику. Российские лидеры имеют привычку выполнять некоторые обещания - так, Путин сдержал обещание бороться с олигархами и восстановить роль государства. Действительно, если бы Медведев был независимо мыслящим кандидатом, его речь давала бы почву для оптимизма. Беда в том, что за ним стоит Путин, вероятный премьер-министр и (возможно) "плохой полицейский" для "хорошего полицейского", который сидит в Медведеве.

После 2 марта Медведев станет президентом России, но не исключено, что за старшего будет не он. Действительно, парадокс в том, что, несмотря на предопределенный результат, выборы не выполнят своей главной функции: передачи власти от одного человека другому. В этом, как и в остальном, вряд ли их вообще можно назвать выборами.