До того как Александр Солженицын превратился в сдвинувшегося на почве народности оригинала, он обладал моральным авторитетом, с которым мало кто в Советском Cоюзе мог сравниться.

Самым ужасным в жизни в те годы, настаивал он, была вездесущая ложь: "Постоянная ложь становится единственной безопасной формой существования... Каждое слово, если оно не должно было быть прямой ложью, должно было, тем не менее, не противоречить общепринятой всеобщей лжи... На самом деле ложь увела нас так далеко от нормального общества, что теперь мы утратили все ориентиры".

К пронзительным словам Солженицына сегодня мог бы присоединиться любой топ-менеджер, политик или консорциум, имеющий дело с постсоветским правительством России.

Россия Владимира Путина, поддерживаемая своими нефтяными и газовыми ресурсами, является наглядным уроком того, как политика, основанная на глобальном самоутверждении, может быстро обернуться чем-то весьма неприглядным. Россия, искушенная в искусстве наглой лжи и притворного бешенства, играет в международную политику и финансы, как будто бьет в жестяной барабан. Русский медведь прекрасно знает, что прагматичное западное сообщество видит доходы, дивиденды и инвестиционные возможности, и они значительно перевешивают оскорбления, несправедливости и беззакония, с которыми ему приходится сталкиваться по ходу дела. На вход продолжают поступать инвестиционные доллары (хоть их и не всегда принимают), а на выходе не иссякают все новые первичные размещения акций на бирже.

Но не перегибает ли Россия палку? Отказываясь выдать "экологические лицензии" поддерживаемым Западом нефтегазовым проектам на острове Сахалин (включая Inter Alia, Shell и Exxon Mobil), а затем заставляя Shell продать контрольный пакет акций "Газпрому", Россия недвусмысленно дает понять, что она будет нарушать контракты и подвергать риску сотрудничество с инвесторами, обладающими жизненно необходимыми технологическими "ноу-хау" (которые при этом готовы быть лакеями при русских набобах), просто ради удовольствия в очередной раз выпить за то, как они ловко "вставили этому Западу".

Разумеется, кремлевская клика смеется не переставая по дороге к банку, ведь для того чтобы положить еще один кусок нефтегазовых богатств в закрома "Газпрома", достаточно, чтобы Министерство природных ресурсов отказалось выдать представителям Запада "экологическую лицензию".

Российские чиновники "категорически отрицают любые предположения о том, что это решение имеет политическую подоплеку". Ну что вы, что вы. И Ходорковский в тюрьме потому, что не платил налоги, и Борис Березовский в изгнании из-за "отмывания денег". А еще Россия не вмешивается в политическую жизнь Украины или Белоруссии.

Импорт грузинской минеральной воды и вина был прекращен исключительно ради того, чтобы защитить здоровье российских граждан, а грузинские рестораны в Москве закрыты из-за того любопытного обстоятельства, что все они, как оказалось, не отвечают санитарным нормам и не имеют необходимых разрешений. Необъяснимые убийства, преимущественно критиков российского режима, только подтверждают растущую веру в то, что торжество закона - это не для России.

Никто не верит в эту откровенную ложь, и все-таки поражает, как часто ее повторяют и как робко Запад выражает в ней сомнения. Возможно, называть лжеца лжецом - это дурной тон (разумеется, когда у лжеца есть нечто по-настоящему нужное Западу).

Однако рынки, действующие по указке государства, не обладая особенной приверженностью объективным законам, оставляют бизнес на произвол настроений, надежд, гадательных оценок и страха. В условиях по-настоящему открытых рынков подобная раздутая реклама быстро сдувается перед лицом всего нескольких фактов. Как напоминал нам в этом году покойный Милтон Фридман, "разумеется, государство может вернуться. Единственная причина, по которой у свободного рынка есть призрачный шанс, состоит в том, что он несравненно эффективнее любых других форм организации экономики".

Мы стремительно приближаемся к выводу, что в XX веке больше невозможно отделить внутренние дела и отношения между государствами. России нельзя позволить бесконечно сползать к авторитаризму и к полугосударственной, полуклептократической экономике.

Если инвесторы обнаружат, что норма прибыли - реальной или предполагаемой - больше не оправдывает риски, связанные с неопределенностью законов, коррупцией государственных и судебных органов и бархатным шантажом, прямые иностранные инвестиции в Россию сократятся, западные специалисты уедут, а Россия, при всем ее мощном притоке наличности, узнает, что закон - это не то, что соответствует ее сиюминутному настроению и потребительским предпочтениям. Да, очень может быть, что Россия думает, что ей сейчас нужно именно это (и не очень-то этого стесняется). Но по чистой случайности именно это в первую очередь привело к краху Советской империи.

Дженс Лорсон - главный редактор издания International Affairs Forum. Джордж Пайлер - сотрудник Института политических инноваций