Когда в прошлом месяце президент Ирана Махмуд Ахмадинежад написал длинное открытое письмо оскорбительного содержания, в котором требовал прямых переговоров с Соединенными Штатами, президент Буш счел недостойным отвечать на него. Однако вчера Кондолиза Райс дала настоящий ответ США: "Да".

Совершив удивительный политический кульбит, Райс предложила прямые переговоры с муллами Ирана, если сначала они приостановят все работы по обогащению урана и пойдут на сотрудничество с инспекторами ООН. Госсекретарь, кажется, убедила Буша, несмотря на сомнения вице-президента Чейни и прочих, что это - единственный способ предотвратить изоляцию США в ситуации, когда наши европейские союзники ищут убежища, а Россия противится любым санкциям ООН. Как отреагируют муллы на новую уступку США, теперь забота Кондолизы Райс. Что ж, удачи.

Как бы то ни было, у этого предложения есть одно несомненное достоинство: оно положит конец длившейся три года игре в попытках показать, что так называемая "евротройка" - Британия, Франция и Германия - может каким-то образом положить конец ядерным амбициям Ирана. То и дело эта отнюдь не "большая тройка" угрожала "последствиями" в случае, если Иран будет продолжать вести работы по обогащению урана, и все только для того, чтобы каждый раз отступать и вынуждать Вашингтон к новым уступкам. Руководители Ирана всегда хотели говорить напрямую с США, так как такие переговоры имплицитно означают некоторое признание. Теперь их желание осуществилось.

Теоретически гамбит Конди может вывести на чистую воду истинные намерения Ирана, если тот откажется от серьезных переговоров. Кроме того, тоже теоретически, США, вооружившись твердыми намерениями, могут использовать прямые переговоры, чтобы вынудить Иран, последовав сценарию Ливии, демонтировать свои ядерные объекты с последующей тщательной инспекцией. Однако во вчерашнем предложении не звучало никаких столь определенных требований, а возможные санкции, которые предположительно стоят на обсуждении, все еще сталкиваются с возражениями Китая и России. На использование в качестве крайней меры военной силы нет и намека, не говоря уже о том, чтобы ставить этот вопрос на обсуждение.

Учитывая, что ему уже удалось добиться всех этих уступок путем отказа от сотрудничества, едва ли можно ожидать, что теперь Ахмадинежад внезапно проявит сговорчивость. Уже вчера Иран, приняв как должное согласие на прямые переговоры, выдвинул требование, чтобы любые переговоры проходили без предварительных условий. Это было вполне предсказуемо, и можно не сомневаться, что вскоре иранские требования будут поддержаны в Париже, Москве и в отдельных, слишком многочисленных, районах Вашингтона.

Было отрадно услышать, как вчера пресс-секретарь президента Тони Сноу назвал предварительное условие, связанное с прекращением работ по обогащению урана, "краеугольным камнем" нового предложения Вашингтона. Однако не начнут ли в скором времени Райс и ее ближайший союзник в этой схватке с ветряными мельницами, заместитель госсекретаря Николас Бернс, оказывать давление на президента Буша с тем, чтобы он пошел и на эту уступку? При этом Иран не идет ни на какие компромиссы, чтобы успокоить чьи-то тревоги в связи со его ядерной программой. СБ ООН уже попросил Иран свернуть работы по обогащению урана. Однако реакцией на установленный на апрель крайний срок было сообщение Ирана о получении реакторного урана. Иранцы заявили также, что теперь работают над созданием нового высокотехнологичного оборудования, чтобы к концу года получить еще больше обогащенного урана.

Одновременно с этим президент Ахмадинежад продолжает отрицать факт Холокоста, угрожать стереть Израиль с лица земли, издевательски сообщать Бушу о неизбежном крахе демократии во всем мире, поощрять убийства американцев в Ираке, поддерживать террористов в Ливане и остальном мире и в общих фразах говорить о грядущем конфликте, который уничтожит большую часть человечества. Наверное, Бушу будет полезно участие в переговорах с подобным фанатиком, хотя Госдеп практически в полном составе проявляет не меньше фанатизма, стремясь хоть к какому-нибудь соглашению.

Нам хотелось бы думать иначе, но мы не слышали, чтобы Райс установила для Ирана какой-либо крайний срок принятия ее предложения. Естественно, Иран будет тянуть до бесконечности, чтобы получить возможность построить еще пару центрифуг и еще больше усилить свой ядерный потенциал.

Самое, вероятно, печальное в новой дипломатии - тот сигнал, которые она подает внутренней оппозиции в Иране. Государственный режим в Иране крайне непопулярен, но он использует это косвенное признание со стороны США, чтобы показать, что удалось получить уважение в мире. Тегеран также потребует, чтобы США прекратили оказывать помощь сторонникам демократии в стране, и в США и Европе будут звучать голоса за выполнение этого требования. Мы надеемся, что Буш наложил вето на такого рода политику умиротворения. Мы надеемся также, что он будет и впредь оказывать давление на иранское руководство, чтобы прекратить финансирование террористов со стороны Ирана и экспорт, противоречащий регламенту в рамках "Инициативы по нераспространению".

Неослабевающее стремление Ирана получить ядерное оружие - трудная проблема, и, возможно, Кондолиза Райс права в том, что прямые дипломатические переговоры необходимы для разоблачения истинных целей Ирана. Однако, учитывая послужной список Ирана, нам представляется, что госсекретарь поставила своего президента в такое положение, когда ему вскоре под давлением придется пойти на еще большие уступки. Если она проиграет этот гамбит, то преуспеет главным образом в предоставлении иранскому руководству дополнительного времени на превращение в террористическую ядерную державу.