Этого бы не произошло без юношей, несколько дней ночевавших на площади Мучеников, без женщин с бело-красными полосами на лицах, без менеджеров, которые подумали, почему бы не попробовать сделать революцию при помощи маркетинга, и принялись за работу, а также без манифестантов, тысяч sms, цветов, свечей, библий и коранов. Без решительного и удивительного настроения, которое утвердило в истории существование ливанской революции - сумбурной, как и каждый новый сезон, неуверенной, как и все другие революции, происходящие в нашу эпоху трансформаций.

Этот день наступил без предупреждения. Накануне парламентских дебатов мало кто верил в возможность свержения просирийского правительства. В субботу утром, в своем фамильном особняке Валид Джумблат совещался со своими союзниками и сокрушался: "Нас слишком мало", - сказал он в заключение.

Он показал свои расчеты: "Нас 46, может быть - 49. Если от голосования воздержатся представители "Хезболлах", это станет хорошим сигналом, но он не изменит ситуации". Он ошибался, потому что оперировал малыми числами и не догадывался, что эти подсчеты уже лишены смысла. Истинные цифры были другими. Были 10 тысяч молодых людей, которые знали о том, что вокруг города формируется кольцо блокады и решили спать прямо на площади. 50 тысяч демонстрантов со всех уголков выступили на восходе в поход на Бейрут, чтобы принять участие в манифестациях против правительства и его лжи.

В ответе властей проявилось вся их беспомощность. Сначала правительство организовало митинг в свою поддержку и в поддержку Сирии. Потом, на рассвете, стало очевидно, что на митинге присутствовала сотня подкупленных прихвостней. И сравнение было убийственным. Тогда было принято решение помешать проведению любых демонстраций, и министр внутренних дел включил в запрещенные для проведения массовых мероприятий уже оккупированную манифестантами площадь. Был отдан приказ: очистить.

Приказ должна была выполнять армия. Но армия - это люди в военной форме, у которых есть уши и память. Эти люди слышали, как премьер Омар Карами говорил, что они не сумеют заполнить пустоту, образующуюся после виртуального вывода сирийских войск. А в дни волнений военные слышали, как молодежь пела: "Солдаты - наши братья, они с нами, они не против нас". Солдаты должны были разогнать манифестантов, но они стали их охранять.

На площади были установлены огромные экраны. Присутствующие видели место последнего теракта и людей, собравшихся вокруг, могилу Харири и плачущих людей, и в качестве контраста - строго охраняемый, обезлюдивший центр города и депутатов, направляющихся в здание парламента. Был показан и телемонтаж, специально подготовленный телеканалом Lbc: площадь Тянаньмынь в Пекине, юноша, останавливающий танк. Потом: оранжевое море восстания на Украине. Наконец: площадь Мучеников, девушки с татуажем в виде национального флага, которые кричат: "Сирия, прочь".

Бетонные заграждения, возведенные ночью на севере Бейрута, чтобы остановить поток жителей из христианских деревень, и на востоке, чтобы заблокировать колонны друзов, перегородили дорогу десяткам автобусов и легковых автомобилей. Разгневанные пассажиры покидали транспорт и поджигали запасные шины. Поднимавшийся дым был сигналом о солидарности с теми, кто находился в городе.

В десять часов через блокпост прошла женщина в покрывале и направилась к могиле, покрытой цветами. Она склонилась в молитве, читала стихи из Корана. Женщина подняла покрывало, и все увидели залитое слезами лицо. Продолжительное молчание, и потом загремели аплодисменты, адресованные Бахие Харири, сестре жертвы. Позднее, в парламенте аплодисменты звучали еще раз, после обвинений правительства в убийстве брата. А вечером абонентам мобильных телефонов поступило по sms предложение о том, чтобы сделать Бахию Харири первой в арабском мире женщиной-премьер-министром.

В этот революционный день были и другие депутаты. проявившие смелость. Один из них - Валид Идо, лидер партии, которую в свое время возглавлял Харири, который войдя в парламент предрек: "Это правительство - разлагающихся труп". Другим был Марван Хамаде, на которого в октябре прошлого года было совершено покушение. Он поднимался со своего кресла, смотрел в ту сторону, где восседали члены правительства, и говорил: "Я не вижу министров. Их больше нет. Я хочу, чтобы им всем была уготована участь Милошевича".

Правительство видело из окон своих дворцов толпу. Министры наблюдали толпу две недели, день за днем, когда все они думали, что студенты вернутся к занятиям, чтобы подготовиться к экзаменам, женщины пойдут за покупками, и, не имея поддержки со стороны "Хезболлах", оппозиция окажется бессильной. Но в субботу, после бесполезных подсчетов, оппозиция, повинуясь инстинкту, покинула зал заседаний. Правительство вдыхало запах своей судьбы и смирилось с ней. Омар Карами вышел к микрофону и прерывающимся от эмоций голосом произнес об уходе в отставку.

Эта новость быстро распространилась по городу, вызывая прилив небывалого энтузиазма. Валид Джумблат заявил: "Теперь мы пойдем вперед". Многое предстоит сделать до и после майских выборов. Уже вчера были отмечены первые беспорядки: в Триполи, родном городе премьера, ушедшего в отставку, участники митинга в его поддержку вступили в столкновение с полицией, один из митингующих был убит. Это может стать началом эскалации. Возможна реакция со стороны Сирии. Ее войска не могут "передислоцироваться" бесконечно. За весной, как обычно, придет жаркое лето. Но те, кто в течение двух недель находился на площадях, не хотели примиряться с собственным недовольством.