Жак Ширак неоднократно говорил, что чеченский конфликт не может быть решен военным путем, однако российский президент намерен по своему усмотрению выбирать чеченцев, с которыми будет вести диалог.

Начиная с первого дня визита в Париж российского президента, так ничего и не изменилось в позициях сторон по чеченскому вопросу. Жак Ширак неоднократно и с определенной настойчивостью заявлял о занимаемой Францией уже в течение полутора лет позиции по данному вопросу. Вначале он выступил на утренней встрече в верхах ЕС-Россия, председателем которой и являлся, затем - на пресс-конференции, ставшей заключительным этапом этого саммита, еще раз - в ходе двусторонних переговоров, проведенных с российским президентом во второй половине дня, и, наконец, на обеде, организованном в Елисейском дворце в честь российского гостя. Жак Ширак подчеркнул, что задача, стоящая перед Владимиром Путиным, "предполагает проведение переговоров для решения проблем, которые нельзя урегулировать военным путем". Однако эти слова не произвели на Владимира Путина должного впечатления: он решил, что этот вопрос больше не будет поводом для разногласий с Парижем.

Целью утренних переговоров был поиск того, что дипломаты называют "общим языком" между русскими и представителями Европейского союза по чеченскому вопросу. Этот подход нашел отражение во фразе, которую стараниями французского председателя ЕС удалось поместить в текст совместного коммюнике. Смысл ее заключается в "срочной необходимости" поиска "политического решения" конфликта. Едва лишь текст этого заявления был одобрен, н Путин в ходе пресс-конференции предложил свою интерпретацию, лишающую его первоначального смысла.

Никаких обязательств

"Позицию Жака Ширака и Европейского союза можно считать самой справедливой, поскольку лишь политическим путем можно добиться урегулирования конфликта", - завил он, отметив также, что в ходе проводимого политического диалога с чеченцами "мы различаем честных людей, которые в свое время боролись за независимость, и преступников и убийц. Мы назначили главой чеченской администрации Ахмада Кадырова, бывшего муфтия Чечни, иными словами, религиозного лидера республики, несмотря на то, что в ходе предыдущего чеченского конфликта он с оружием в руках сражался против российских солдат". "Мы признаем необходимость поиска политического решения конфликта, - продолжил Путин, - однако не допустим, чтобы нас подталкивали к переговорам с людьми, у которых руки в крови, которые занимаются вымогательством и убивают заложников. Мы считаем это недопустимым. Это везде, от Индонезии до Косово, может называться лишь проявлением слабости. Необходимо преградить дорогу фундаментализму". Иными словами, российские власти намерены вести переговоры лишь с теми собеседниками, с которыми сами сочтут нужным разговаривать. Их не устраивают те, кого избирают сами чеченцы, поскольку их представители, по мнению русских, являются "террористами". И именно это сводит к нулю все шансы на проведение политического диалога.

Ни о каких изменениях, ни о каких новых планах российская сторона в Париже не сообщила. Результаты этих переговоры еще менее значительны, чем те, которых добилась французская сторона год назад в ходе саммита ОБСЕ в Стамбуле. Тогдашний российский президент с такой же неохотой согласился на внесение в текст международного документа положения о необходимости урегулирования конфликта путем переговоров и об обеспечении свободного доступа представителей международных гуманитарных организаций к чеченскому населению, оказавшемуся по причине войны в тяжелых условиях. Кроме того, высказывается осторожное мнение, что на переговорах, прошедших в понедельник в ограниченном составе, Путин предстал в образе человека, гораздо менее уверенного в себе, чем на пресс-конференциях, и, очевидно, "просто не имеющего понятия, что следует предпринять для решения чеченской проблемы".

Российский президент решил положить конец своим размолвкам с Парижем и заявил, выступая перед журналистами, что уже к концу первого дня визита он задавал себе вопрос, "а был ли на самом деле этот период охлаждения в двусторонних отношениях". Обе стороны подчеркивали схожесть позиций по многим вопросам, прежде всего по проекту американского противоракетного щита. Москва и Париж, как известно, выступают против этих планов, заявляя о том, что их реализация приведет к новому витку гонки вооружений. Кроме того, российская и французская стороны высказываются за проявление многополярности международных отношений в ООН.

В отношении Ближнего Востока Путин заявил, что Россия и Европа должны присоединиться к инициативам, направленным на возобновление процесса мирного урегулирования. Говоря о ситуации на Балканах, Путин, как и французская сторона, выразил удовлетворение началом процесса демократических преобразований в Белграде. Вместе с тем, он высказался против каких-либо изменений в статусе Косово, тем самым, в очередной раз продемонстрировав враждебное отношение Москвы к возможности обретения этой провинцией независимости.