В пятницу вечером лидер российской оппозиции Борис Немцов в радиоэфире призвал сограждан выйти на протестную акцию против политики президента Путина, напоминает на страницах The New York Times журналистка Юлия Йоффе. В тот же вечер, незадолго до полуночи, его застрелили.

"В российских соцсетях либеральная Москва силилась уместить в своей голове событие, которое, казалось, никоим образом не могло произойти, пока оно не произошло. Прошло много лет с той поры, когда Немцов, восходящая звезда на политическом небосклоне ельцинской эры, был знаменосцем западного либерализма. Иногда он производил впечатление дурашливого бонвивана. Но он был очень умен, остроумен, добр и вездесущ. Казалось, он всем искренний друг. Когда я жила в Москве в бытность корреспондентом, - пишет Йоффе, - он всегда был рад поболтать за бесконечными рюмками коньяка. Кроме того, он был мощным, энергичным критиком Путина, нападал на него на всех возможных площадках, постоянно публиковал доклады о роскошном стиле жизни президента, коррупции, стоявшей за Олимпиадой в Сочи, и на другие подобные темы".

Путин немедленно выразил соболезнования матери Немцова и бросил на расследование дела чуть ли не все МВД, говорится в статье. "Но мы можем быть уверены, что расследование ровно ни к чему не приведет. В лучшем случае к суду будет привлечен какой-нибудь дурачок, предполагаемый исполнитель - "козел отпущения" за кого-то намного более влиятельного. Более вероятно, что дело забуксует на годы под обещания, что все усердно работают, а в итоге вообще никто не будет привлечен к ответственности", - считает Йоффе.

По мнению автора, Кремль уже "мутит воду". Пресс-секретарь Путина назвал убийство Немцова "провокацией", а затем заявил, что за убийством не стояли политические мотивы.

Перечислив теории, изложенные телеканалом Lifenews, и другие версии типа исламистского следа, автор замечает: даже если какая-то из них окажется верна, никого из московских либералов она не убедит. Оппозиционный активист Максим Кац написал в "Твиттере", что в любом случае Путин несет ответственность: "Если он заказчик, то виноват как заказчик. Если даже нет, то как разжигатель ненависти, истерии и злобы в народе".

Йоффе комментирует: "С этим последним пунктом трудно спорить". По ее мнению, внешняя и внутренняя политика Путина, то, что он назвал оппозицию "пятая колонна" и "национал-предатели", а телевидение нагнетает националистический раж, создает определенную атмосферу. "Как-никак Путин и в прошлом играл с огнем, и пламя вышло из-под его контроля. После того как Кремль годами негласно поддерживал ультранационалистические, неонацистские группировки, в 2010 году те же скинхеды устроили силовую акцию протеста у Кремлевской стены, а омоновцы, стоя в стороне, бессильно наблюдали за этим. Сегодня бешеный национализм поглотил почти всю страну, и уже неясно, может ли Путин его контролировать", - говорится в статье.

"В подобной атмосфере возможно все, - сказал политтехнолог Глеб Павловский. - Это атмосфера Веймарской республики. Никаких пределов больше нет".

Еще относительно недавно оппозиционеры знали, что рискуют, но не жизнью. Правительство преимущественно оттесняло их на обочину, точно городских сумасшедших, напоминает автор. Ситуация начала меняться с арестами демонстрантов летом 2012 года. Приговор Навальному в 2013-м году стал шоком: его расценили как предостережение в адрес оппозиции.

Убийство Немцова довело это предостережение до логического конца, считает Йоффе. "То, что они его убили, - сигнал, который призван припугнуть всех, смелых и не очень, - сказал оппозиционер Илья Яшин. - Мол, вот что случается с людьми, которые выступают против правительства нашей страны".

В последнее время Немцов признавался друзьям, что испытывает страх, но не опускал руки. "По словам Яшина и Евгении Альбац, он работал над особенно острым докладом, который собирался назвать "Путин и Украина". В нем планировалось проследить движение оружия из России в руки сепаратистов Донбасса", - говорится в статье.