В понедельник утром Ариэль Шарон сидел в своем офисе в кнессете, обсуждая с министрами Беньямином Нетаньяху и Исраэлем Кацем и своим поверенным Ури Шани подготовку к конвенции партии "Ликуд". Все трое чувствовали: Шарон хочет, чтобы конвенция прошла спокойно и умиротворенно.

Однако не успели они выйти из его кабинета, как на них обрушилась новость о том, что Шарон дал интервью газете Haaretz, в котором рассказал о запланированной эвакуации блока поселений "Катиф". Стало ясно, что эвакуация, даже если она останется только на словах, воспламенит любую партийную встречу как спичка, брошенная в бочку с керосином.

Возможно, Шарону следовало бы повременить с подобным заявлением. Однако в данный момент для него конвенция его партии - это далеко не самая важная вещь на свете. Его гораздо больше волнует допрос в полиции по поводу его финансовых дел, который должен состояться во вторник. И не меньше он озабочен решением юридического советника правительства Менахема Мазуза по этому же делу.

В понедельник Шарону удалось отвлечь общественное внимание от приближающегося допроса. Еще не составлено никакого расписания, еще не издан приказ об эвакуации хотя бы одного поселения, еще не началась эвакуация полузаконного поселения Мигрон, а Шарон уже говорит об эвакуации почти всех поселений в секторе Газа, которые до сих пор он сам считал стратегическим капиталом.

Так что пока это только разговоры.

На протяжении последних трех лет Шарон на словах создал палестинское государство, выслал Арафата и пошел на многочисленные болезненные уступки. Даже если Шарон в конечном счете все равно не реализует своих планов, одно не вызывает никакого сомнения: его заявления нанесли поселениям неисчислимый урон. Ни один израильский лидер, в отличие от Шарона, отца поселенческого проекта, никогда не расшатывал законный статус поселений.

Три года тупика довели Шарона до той точки, когда его политические шаги перехлестываются с его личными проблемами. Что бы он ни делал и ни говорил - все вызывает подозрения в скрытых мотивах, в том, что он пытается повлиять на юридического советника. Вчера один министр заявил, что Шарон хочет произвести впечатление на советника, чтобы, вынося Шарону обвинительный приговор, Мазуз понимал, что не только лишает власти премьер-министра, но и ставит крест на историческом шаге, который поддерживает большая часть общества.

Другой министр отметил, что шароновская эвакуация поселений нацелена на привлечение "леваков" на сторону Шарона и на то, чтобы помешать им свергнуть его, если он будет обвинен. Третий заявил, что Шарон пытается сыграть на всем, на чем только может. Даже если его вынудят уйти в отставку, он хочет, чтобы в истории он остался тем, кто инициировал важный политический шаг накануне своей политической смерти.

С другой стороны, заявление Шарона породило в понедельник в кнессете некоторое замешательство. Даже самые махровые скептики задавали себе вопрос: неужели Шарон, наконец, заговорил серьезно? По словам министра Авигдора Либермана, на этот раз это не просто пустые разговоры. И все же Либерман еще не начал паковать чемоданы. Ицхак Леви считает, что Шарон и Шимон Перес, председатель "Аводы", тайно договорились о сотрудничестве по этому вопросу в будущем. Иначе, сказал Леви, чем объяснить увеличение количества эвакуируемых поселений с трех-четырех до семнадцати?

Еще одним признаком сговора между Шароном и Пересом можно считать согласие последнего сохранить пост председателя "Аводы" только на один год, а не на полтора и не на два года, на чем он настаивал до этого воскресенья. "Вероятно, Перес знает, что через год он станет министром иностранных дел в кабинете Шарона", - сообщил источник в "Аводе". Представители Переса это яростно отрицают.