Грэм Аллисон, директор Белферского центра мира и международной политики школы Кеннеди, Сергей Караганов, заместитель директоры Института Европы РАН.

Взаимные мстительные уколы, предпринятые в ходе разразившейся в прошлом месяце "шпионской войны", привели к активизации процесса, уже начавшего принимать формы новой словесной холодной войны.

Слова министра обороны Дональда Рамсфельда о том, что Россия - это новая "угроза" и "активный распространитель вооружений" одних россиян удивили. а других встревожили. Критика, высказанная в адрес Соединенных Штатов Сергеем Ивановым - в то время занимавшим пост главы Совета безопасности, а сейчас ставшего министром обороны - на собрании старейших специалистов по безопасности, состоявшемся в феврале в Мюнхене, потрясла американских участников, в том числе и Рамсфельда. Соревнование по акцентированию негативных сторон деятельности и намерений друг друга восстанавливает старый образ России и Америки как главных соперников на международной арене.

Будучи повидавшими виды обозревателями американско-российских отношений, мы вспомнили слова Маркса о том, что история повторяется дважды, сначала в виде трагедии, а потом в виде фарса. Во все более опасной и неустойчивой ситуации двадцать первого века Россия и США не могут себе позволить ни того, ни другого.

Правительства этих государств должны сделать перерыв и подумать, к чему идет эта дипломатическая война. Обе страны должны начать пересматривать свои национальные интересы. И США, и Россия должны выяснить, в чем состоит конфликт их национальных интересов, а в чем они пересекаются. Обоим государствам следует рассмотреть возможность сотрудничества - необходимого условия их успешного развития.

Кто, например, больше заинтересован в предотвращении возможной неполадки российской системы раннего предупреждения, из-за которой может произойти незапланированный запуск российской ядерной баллистической ракеты по американской цели? Если односторонняя инициатива США по созданию национальной ПРО заставит Россию перевести свои вооруженные силы в состояние повышенной боеготовности, что сделает незапланированный запуск более вероятным, может произойти страшная трагедия. Эти страны должны выработать общий подход в области предотвращения реальных угроз со стороны государств-изгоев, обладающих ракетами - это соответствует их общим интересам.

Кто должен быть больше заинтересован в предотвращении разворовывания российского ядерного арсенала или ядерных материалов, с помощью которого террористы могут расширить свои возможности угрожать Вашингтону и Москве?

Кто больше заинтересован в том, чтобы остановить процесс, благодаря которому самые главные распространители вооружений девяностых - Индия и Пакистан - грозят стать потенциальными участниками ядерной войны?

Безопасность какой страны пострадает больше, если ядерное оружие и системы доставки боезарядов будут закуплены Северной Кореей, Ираном или Ираком? Эти режимы в настоящее время более враждебно относятся к США, но Россия находится в более уязвимом положении.

Продажа современного оружия и универсальных технологий создает еще более серьезные проблемы. Продавая Северной Корее ядерные реакторы на легкой воде, американцы пытаются помешать России продавать такие же реакторы Ирану. Американскому правительству не удалось наложить санкции на Индию за превышение установленных норм ядерных сил, и теперь оно пытается наложить санкции на Россию за то, что она поставляет ядерное топливо для иранских мирных атомных электростанций.

С точки зрения россиян американцы с неразумным фатализмом относятся к мирной ядерной энергетике, что является отражением внутреннего паралича США в этой сфере. Американцы неправильно оценивают ту роль, какую атомная энергетика должны сыграть в удовлетворении спроса на электроэнергию в 21 веке.

Слишком многие американцы считают, что глубокие внутренние проблемы России и ее нынешние слабости не позволяют ей активно действовать на международной арене. Но обладай российское правительство враждебными намерениями распространять ядерное оружие, оно могло бы просто продавать Ирану или Китаю ядерное оружие или ракеты. В то же время совместная российско-американская кампания могла бы предотвратить распространение вооружений.

С этой целью необходимо возобновить диалог, но начать надо не с пересмотра Договора по ПРО, что, несомненно, приведет лишь к более активной оппозиции со стороны России и укреплению решимости США по разворачиванию своего ракетного щита, надо начать скорее с широкой дискуссии о стратегической стабильности, которая могла бы создать благоприятный фон для обсуждения более конкретных вопросов, от продажи оружия до ПРО, по которым США и Россия могут и не согласиться.

Если российские и американские лидеры постараются, они могут начать новую мини-холодную войну, но во вред самим же себе. Было бы мудрее для обоих государств вернуться к подходу отца президента Буша, сочетавшем в себе реализм и дух сотрудничества. Как сказал госсекретарь Колин Пауэлл в ходе своей первой встречи с министром иностранных дел Игорем Ивановым: "Если говорить прямо и открыто, то прогресса можно добиться лишь в том случае, если не избегать неприятных вопросов и не забывать, что у нас есть много общих интересов".

Мы согласны с этой точкой зрения.