Глядя на стоящую на камине фотографию, можно подумать, что речь идет о первом причастии: 8-летний мальчик с сосредоточенным лицом, одетый в белую рубашку. Если бы эта рубашка не была запачкана кровью. В тот день, шесть лет назад, Хаиро Мигель убил своего первого быка на площади Алиседа в Касересе, рядом с португальской границей. Для Испании он стал героем и преступником: самый маленький тореро в стране, во всех отношениях.

Он весил в 10 раз меньше поверженного противника и был в два раза моложе, чем того требует Registro General de Profesionales Taurino, реестр профессионалов корриды, для выхода на арену. Папа Антонио заплатил штраф, но не подчинился кодексу. Он собрал чемоданы.

Хаиро не хотел уезжать от мамы, и, если говорить честно, он и сейчас хотел бы быть рядом с ней, но он следует за отцом и мечтами о славе, которые привели его за океан, в Агуаскальентес, в Мексике. Довольно далеко, поэтому философы корриды почти полностью позабыли о нем. Так было до 15 апреля этого года, когда el niño matador, ребенок-матадор вновь вернулся на первые страницы испанских изданий. И вновь он был в белой рубашке, залитой кровью. На этот раз его собственной кровью. В 14 лет Хаиро Мигель рисковал оказаться, в том числе, и самым молодым тореро, получившим смертельное ранение в схватке с животным, которому он поклялся отрезать уши.

Хирурги зашили грудную клетку и проинформировали прессу о том, что рога быка остановились в 2 см от сердца. Хроникеры вновь стали писать о юном матадоре, который в изгнании завершил половину своих боев, покидая арену через "главные ворота" - подобная честь оказывается только любимчикам публики, самым лучшим торреро. Именно так встретили Хаиро, когда он приехал в Испанию в инвалидном кресле. Но он все еще слишком молод, чтобы демонстрировать свое мастерство на родине.

Через два с половиной месяца шрам на его теле (всего их 70) еще не до конца зарубцевался. Период выздоровления в доме, принадлежащем семье, в Эстремадуре, завершается, и Хаиро вместе с отцом вновь упаковали багаж: назад в Мексику, где у юноши запланировано 35 выступлений. Но, несмотря на свои 1 м 79 см, он все так же пытается устроиться на коленях у мамы. А его соотечественники между тем задаются вопросом: на арене рождается новая звезда или речь идет о нарушении прав несовершеннолетнего (под прикрытием терпимых мексиканских законов)? Бесполезно спрашивать об этом у него самого: "В обычной жизни я ребенок, но когда я надеваю костюм тореро - то нет". Он произносит фразу "quando me visto de luces" - так матадоры говорят о своем расшитом блестками костюме, и она в его устах звучит как одна из магических формул Гарри Поттера, его кинематографического героя. Но теперь, глядя на свой блестящий костюм, Хаиро Мигель понимает, что он уязвим. Бесполезно что-либо говорить его отцу, бывшему тореро с громким именем Антонио Санчес Касерес, который отвечает: "Не говорите мне, что дискуссии о детях-тореро справедливы. Спустя пять дней после ранения моего сына, в Барселоне погиб 10-летний мотокроссмен. Почему же никто не стал возмущаться?"

Но и мама Селия, с тех пор как ее муж стал менеджером сына в Мексике, а она руководит сельскохозяйственной фирмой, не выступает против опасной карьеры Хаиро. В тот вечер, когда она его едва не потеряла, юноша позвонил ей из Агуаскальентеса: "Я просил мою мать молиться Мануэлю, цыганскому богу, чтобы все прошло хорошо, чтобы он помог мне. Но я думаю, что он меня просто предупредил". Но дети редко прислушиваются к предупреждениям.