Обзор книг

Питер Траскот "Движение Путина"

Будучи в Москве в связи с вручением Букеровской премии, я почувствовал одновременно и дух прошлого, и страх перед будущим. То вы видите знаки материального роста и политического плюрализма - заполненные магазины и предвыборные рекламные плакаты, то вдруг вздрагиваете от знакомых до боли советских интонаций на контролируемом государством телевидении, где говорят, что всякий патриот должен проголосовать на будущих выборах за Владимира Путина. Словно пытаешься полной грудью дышать спертым воздухом.

Означает ли арест Михаила Ходорковского, главы нефтяной компании ЮКОС (к слову сказать, спонсировавшей в рамках благотворительной акции российского Букера), что контроль над страной вновь принадлежит кагэбэшникам старой закалки и страна вновь возвращается в прошлое? Или в данном случае действительно имеет место не атака на индивидуальные свободы, а попытка сдержать самонадеянность внезапно разбогатевших олигархов?

Трудно однозначно ответить на этот вопрос, когда у руля находится загадочный персонаж Путин - реформатор, верящий в сильную государственную власть, только что распрощавшийся со своим правительством.

Шутка, которую приводит в своей исключительно увлекательной книге Питер Траскот, отражает эту хроническую амбивалентность. Российский дипломат на просьбу одним словом описать ситуацию в его стране говорит: "Хорошо". "А в двух словах?" - настаивает журналист. "Не хорошо", - говорит русский.

Каждый, кто думает, что знает, каким путем идет Россия, должен будет переменить свое мнение, прочитав эту потрясающую книгу. Ее достоинство не в том, что она разрешает в ту или иную сторону сомнения относительно Путина, а в том, что выявляет все противоречия, связанные с ним, так что мы начинаем гораздо яснее представлять его возможную эволюцию. Скорее всего, он еще довольно долго продержится у власти, так что чем больше мы будем о нем знать, тем лучше.

Книга Траскота не слишком оптимистична. Его живое изложение раннего периода деятельности Путина подчеркивает холодность и сдержанность этого человека. За каменной, неподвижной внешностью, предполагает автор, скрывается мрачная и необщительная личность с врожденным благоговением перед государством. Даже его экономические реформы направлены не столько на то, чтобы предоставить возможность индивидууму улучшать свое благосостояние, сколько на то, чтобы вернуть утратившему свои позиции государству статус великой державы.

Чрезвычайно убедителен Траскот, говоря об особом пиетете, который испытывал Путиным перед КГБ, куда он хотел пойти на службу еще 16-летним юношей (ему порекомендовали сначала выучиться на юриста). Как и для многих честолюбивых молодых людей, КГБ был для него не репрессивным органом, а патриотической организацией со строгой дисциплиной, а служба в органах - почетным долгом по защите страны от враждебного Запада.

Зная о его простом происхождении, о том, что его родители пострадали во время ленинградской блокады, а двое братьев, о которых никогда не говорили, трагически погибли, можно себе представить, как этот идеалистически настроенный, необщительный молодой человек с романтическим пылом стремился служить государству.

А учитывая, какие формы порой принимали революционные изменения в эпоху Ельцина, когда новаторство и смелость внезапно сменялось хаотичностью и сумбурностью (именно тогда Ходорковский купил 78% акций ЮКОСа за 309 млн долларов; четыре года спустя их стоимость равнялась 30 млрд долларов), становится понятно, почему Путин обратился к своим старым приятелям из КГБ за наведением порядка. Это неприятно, но нисколько не неожиданно.

Гражданское общество не создается в одночасье, в особенности там, где в менталитет заложено уважение к авторитету, а на душу населения приходится 85 бутылок водки в год.

Питер Саква "Путин: выбор России"

Питер Саква в своей книге, описывая Путина как политическую персону, в основном делает упор на теоретические рассуждения. Наиболее интересны те отрывки его книги, где он пытается вписать Путина в историческую парадигму и называет его позицию современным вариантом "либерального патриотизма".

На таких позициях стоял Столыпин, автор реформ в дореволюционной России; либеральный патриотизм в некотором роде характеризует взгляды Солженицына. Цель либерального патриотизма - объединить индивидуальные и коллективные ценности, высшим выражением чего должно быть государство.

Вот и замечательно, скажут некоторые, раз это подходит России и русским, почему бы и нет. Существуют Америка и Франция со своими особенностями, чем Россия хуже?

Проблема в том, каким образом это выражение слияния личного и коллективного будет "высшим". Будет ли оно выше в плане морали или в плане власти? Когда речь идет о том, что государство должно быть сильным хотя бы просто для того, чтобы защищать своих граждан, чтобы держать криминал под контролем, это не вызывает сомнений. А вот когда для усиления власти Путина свободные выборы перестают быть свободными, как это происходит сейчас, то это вызывает глубокую тревогу.

Что касается "западничества" Путина, то мы помним: он говорил о том, что Россия не может быть второй Англией или второй Америкой, где либеральные ценности имеют давнюю историческую традицию, в то время как в России институты власти всегда играли важную роль. Путин полагает, что народ в России нуждается в восстановлении сильной власти.

Возможно, сейчас это действительно так. Но любой народ - в том числе русский - испытывает непреодолимую потребность в свободе. Что будет, когда экономическая и политическая обстановка в России стабилизируется и потребности возрастут?

Рассмотренные книги помогают взглянуть на Россию с разных точек зрения. С одной стороны, мы наблюдаем здесь возрождение авторитарного режима, когда народ нуждается в сильной руке в образе Путина и его соратников. С другой - эту ситуацию можно рассматривать как неизбежный этап, современный вариант того движения, о котором говорил Ленин, описывая другую революцию: шаг вперед и два назад. Питер Саква придерживается второй точки зрения и с успехом ее отстаивает.

Что же должны думать мы? Конечно, нам хочется быть на стороне демократического движения, но что толку требовать то, чего нет в наличии.

Когда сторонник либеральных реформ Анатолий Чубайс спросил Тони Блэра, что для него предпочтительнее - коммунизм или бандитский капитализм, то получил правильный ответ: последнее. Если спросить себя о выборе между Брежневым и Путиным, ответ будет еще более очевиден.