Министр иностранных дел Франции Мишель Барнье ответил на вопросы газеты Le Monde.

- Не являются ли, на ваш взгляд, события в Ливане иллюстрацией к американскому тезису о необходимости демократизации Ближнего Востока?

- Это прежде всего движение народа, которое, как и на Украине, влечет за собой перемены. Нужно, чтобы ливанцы имели ясное представление о том, что это их движение. Важно, чтобы здесь, как и в любой другой стране, демократия не объявлялась декретом, а исходила от самих народов.

- Вернемся к изменению атмосферы в регионе: революция в Ливане, объявление о проведении многопартийных выборов в Египте, выборы в Ираке...

- Вы можете добавить - политическая зрелость и достоинство, продемонстрированное палестинцами в ходе президентских выборов...

- Не признак ли это того, что американская политика начинает приносить свои плоды?

- Разве продвижение дела демократии и прав человека - прерогатива только американцев? Европейцам не следовало бы забывать, что борьба за демократию лежит в основе самого европейского проекта. Это борьба, имеющая большую историю. Мы, европейцы, были авторами Декларации прав человека, и нашим правилом поведения всегда был суверенитет народов. В этом сама суть европейского проекта. Европейцы должны лучше знать свою доктрину в области демократии. Мы можем подписаться под принципом, гласящим, что более демократичный мир есть гарантия мира более прочного и стабильного. Но европейцы должны добавить еще кое-что: более надежный, более демократичный, более свободный мир должен быть также более справедливым миром. Выдвигая эти ценности, Европейский союз сыграл мобилизующую роль в отношениях со своими соседями, и это возымело эффект...

- Создается впечатление, что эта роль ограничивается рамками континента...

- За пределами Европы, которые когда-нибудь нам придется определить, наша позиция должна быть следующей: ни уступчивости, ни надменности. Мы полны решимости продвигать дело демократии, но мы хотим делать это на путях диалога, выслушивая других. Нужно считаться с особенностями ситуации на местах. Посмотрите на Украину, Ливан, Того - к каждой ситуации нужны свои подходы, и повсюду дело идет вперед благодаря самим народам, хотя мы помогаем им и подбадриваем их.

- Франция, Европы - и не только они - иногда проявляли уступчивость в отношении режимов, далеких от демократии...

- Вы спрашиваете меня: что, как я считаю, мы, французы, вместе с другими европейцами, собираемся сегодня делать для будущего. Отвечаю: работать во имя прогресса демократии, не впадая ни в уступчивость, ни в надменность. Я добавил еще одно условие, которое, по нашему мнению, необходимо для успеха этой борьбы за демократию и свободу: нужно бороться с несправедливостью, с унижением народов. На Ближнем Востоке не будет широкого движения за демократические реформы, если не будет мира и экономического развития.

- Понимают ли американцы эту позицию?

- Джордж Буш приехал в Европу сразу же после своего переизбрания на второй срок. Это важный жест. Мы говорим друг с другом чаще и в более нормальной обстановке. Встреча между Европейским советом и американским президентом выглядела как естественный формат для трансатлантического диалога на самом высоком уровне. Не упрощая вещи, скажу, что нужно было бы сделать такие встречи более регулярными. Здесь, в Париже, Кондолиза Райс сказала: США нуждаются в сильной Европе. Я без всякой задней мысли добавил: европейским странам тоже! Миру живется лучше, когда европейцы и американцы работают вместе, и ни одна держава, даже первая в мире, не может в одиночку выиграть борьбу за демократию во всем мире, победить бедность или воевать с терроризмом.

- Готовы ли американцы, например, в Иране, поддержать инициативу Европы?

- В ее успехе заинтересованы как американцы, так и все остальные. Нужно дать ей все шансы. В числе этих шансов - поддержка со стороны Соединенных Штатов, которых мы попросили помочь, главным образом, в двух вопросах - принятия Ирана в ВТО и сотрудничества в области гражданской аэронавтики. Я понимаю, что в Вашингтоне сейчас эти предложения изучаются.

- Не боитесь ли вы, что недавно подписанное соглашение между Россией и Ираном о поставках ядерного топлива будет использовано в военных целях?

- Контракт предусматривает возвращение в Россию ядерного топлива после его использования в работе АЭС в Бушере. Таким образом, он направлен на то, чтобы предотвратить любое использование урана в военных целях и позволяет снабжать этот реактор топливом со всеми необходимыми гарантиями. Я хочу добавить, что русские всегда твердо поддерживали европейскую инициативу.

- Более твердо, чем американцы?

- Да, потому что американцы до последнего времени были настроены очень скептически. Это один из пунктов, в котором визит президента Буша был очень полезен. Теперь американцы думают, как нам помочь. С нашей стороны три европейские страны должны проявить твердость: мы хотим добиться успеха, но, если иранцы пересмотрят свои обязательства по остановке работ по обогащению урана, они не должны сомневаться по поводу нашей решимости заставить их столкнуться со всеми последствиями такого шага, включая резолюцию ООН. Пока об этом говорить не приходится.

- Как вы оцениваете ситуацию на Ближнем Востоке?

- Сейчас ясно видно, что в отношениях между израильтянами и палестинцами возникла новая атмосфера. Нужно быть бдительными, не впадать в эйфорию. С обеих сторон есть люди, которые не хотят мира, и у тех, кто его хочет, не так уж много времени. Но с обеих сторон имеются государственные деятели, у которых хватает смелости. Несмотря на очень сильную оппозицию в рядах его собственной партии, Ариэль Шарон хочет уйти из Газы и некоторых городов Западного берега реки Иордан. Махмуд Аббас также проявляет смелость, реформируя Палестинскую администрацию, особенно полицейские структуры. Для дела мира очень важно поддержать Палестинскую администрацию на пути реформ. Этот вопрос был темой конференции, прошедшей 1 марта в Лондоне и призванной дать новую жизнь "Дорожной карте". Важно также организовать новое совещание с участием всех сторон во второй половине 2005 года, с тем чтобы оно приняло форму международной конференции. Мир на Ближнем Востоке - это приоритетная цель трансатлантических отношений, и я был очень рад, когда об этом же президент США сказал в Брюсселе.