"Путин преследует меня, чтобы преподать урок элите и всей стране: он пытается продвинуть в России китайскую модель развития, которая предусматривает экономическую свободу без свободы политической, а чтобы добиться этого, ему приходится править, опираясь на террор. Я от всего сердца желаю, чтобы российский народ ему помешал". Владимир Гусинский не кажется напуганным: он пьет чай в элегантной гостиной с видом на тельавивский пляж, на 9-м этаже одного из немногих небоскребов города, в окружении горничной, секретаря и молодой (третьей) жены Елены, "корсиканки по происхождению, а эти корсиканцы ничего не боятся", - пошутил он, подмигивая. Несколько дней назад испанская прокуратура, отменив домашний арест, вернула ему свободу, отказав России в его экстрадиции. Гусинский покинул свою резиденцию в Испании и направился на Гибралтар, где зафрахтовал самолет и прибыл в Израиль, на свою "вторую родину". Оказавшись под защитой израильского гражданства, друзей в политических и деловых кругах Израиля, 48-летний магнат, владеющий в этой стране газетой, телеканалом и баскетбольной командой, чувствует себя в безопасности. Настолько, что решил назначить встречу корреспонденту газеты "Репубблика" в холле гостиницы, куда он спустился один и сразу же предложил продолжить беседу у себя в номере: "Обычно я не даю интервью у себя дома, но на этот раз сделаю исключение".

- Господин Гусинский, почему Вы решили укрыться в Израиле?

- Потому что я - еврей, а у еврея, где бы он ни находился, в сердце всегда две родины: та, где он родился, и Израиль. У нас, русских евреев, всегда было к Израилю особое отношение: я вспоминаю, как мы праздновали его спортивные и военные победы. И потом, у меня здесь есть бизнес, и Кремль, к счастью, не может меня отсюда вывезти.

- Так значит это не бегство, чтобы избежать экстрадиции? Вы можете вернуться в Испанию?

- В Испанию я пока не вернусь, сначала хочу посмотреть, как будут развиваться события. Новые обвинения в отмывании денег, выдвинутые против меня в России, просто смешны. Я являюсь жертвой очевидного политического заговора. Новое обвинение было выдвинуто через два часа после того, как испанские власти вернули мне свободу. Кремль объявил на меня охоту. Я уверен, что испанское правительство думает так же, как и я, но мне следует проявлять осторожность.

- Кремль лишил Вас всех принадлежащих Вам российских СМИ. Почему он все еще так ненавидит Вас? Вы полагаете, что Путин хочет видеть Вас в тюрьме?

- Всякий авторитарный режим правит при помощи террора. Путин следует этому правилу. Он пытается установить в России "китайскую систему": экономическая свобода без свободы политической. Чтобы добиться этого, он должен наводить страх. И я являюсь показательным примером для других - чтобы вызывать страх у тех, кто еще хочет ему сопротивляться.

- Вы относитесь к Путину как к диктатору, тирану?

- Он использует имеющуюся у него власть в своих интересах. Я и мои СМИ вовсе не выступали против него, но мы и не находились у него в услужении. А для большевиков - прежних и нынешних - те, кто не с ними, те против них.

- Вы полагаете, что эта стратегия победит?

- Я не знаю. Из Москвы мне сообщают, что, согласно опросам, его популярность резко упала. По двум причинам: из-за войны в Чечне и из-за событий, связанных с НТВ - с тем, как Путин захватил мое телевидение, мои газеты, чтобы заставить замолчать последние голоса свободы.

- Но у Вас не было хороших отношений и с Борисом Ельциным?

- Ельцин меня не любил. Но Борис Николаевич был большим человеком, не только в смысле внешности. В общем, он сделал больше добра, чем зла. Он совершил лишь одну большую ошибку: начал войну в Чечне. Вполне вероятно, что к этому его подтолкнули другие.

- А Горбачев?

- Для меня и для России все началось с приходом к власти Михаила Сергеевича. И хорошее и плохое. В истории ХХ века ему по праву следует отвести почетное место. Он положил конец тоталитаризму, благодаря ему пала Берлинская стена, он создал для нас плацдарм. Без Горбачева я был бы никем.

- Путин и другие обвиняют Вас в том, что Вы один из так называемых олигархов: группы людей, завладевших богатствами России после краха коммунизма, и затем попытавшихся править ею. Как Вы ответите на этот вопрос?

- В России очень хрупкая демократия. И коррупция всегда была одним из наших традиционных явлений. Но лично я не завладел никакими принадлежавшими государству богатствами - ни газом, ни нефтью, ни чем-либо другим. Свою медиа-империю я создал сам. Я не хочу никого защищать, но кое-кому потребовалось найти виновного в несчастьях России, и выбор пал на олигархов.

- Россия никогда не станет истинно демократической страной?

- Очень трудно ответить на этот вопрос. Хотелось бы верить, что будет. Надеюсь, что путинская модель не пройдет. Но не мне решать. В первую очередь, это зависит от россиян. Каждый народ ответственен за свою судьбу.

- И Россия никогда не станет нормальной страной, где народу не придется жить на зарплату в 50 долларов в месяц?

- На строительство демократического общества и здоровой рыночной экономики требуется много времени. Если нынешние россияне будут бороться за свободу, возможно, их дети или внуки будут жить в нормальной стране. В противном случае, я сомневаюсь. Китайская система - колбаса без свободы - не для нас.

- Вы считаете себя последним диссидентом?

- Хуже, чем диссидентом. Но я не собираюсь сдаваться.

- Вы мечтаете о том, чтобы вернуться в Россию?

- Конечно. Но не сейчас. Сейчас я мог бы поехать туда лишь с билетом в один конец. Меня бы уже никогда не выпустили оттуда.