Международная общественность начинает выражать тревогу в связи с последствиями дела ЮКОСа. Наибольше беспокойство проявляют США. Германия также не скрывает своего недовольства. Но Франция молчит. У каждой из этих стран сложились свои отношения с Россией - политические, экономические и даже идеологические, - что и объясняет их различную реакцию.

В пятницу Госдепартамент США устами своего пресс-секретаря Ричарда Баучера отметил, что арест части акций российской нефтяной компании ставит "серьезные вопросы, касающиеся верховенства закона в России". Сразу же после ареста главы компании Михаила Ходорковского американский посол в Москве Александер Вершбоу выразил озабоченность "избирательной" тактикой российской юстиции. Раздражение США, которое в Москве расценили как "безответственное", вполне объяснимо.

Приверженец современных методов менеджмента, Ходорковский является самой проамериканской фигурой среди российских бизнесменов. Он был главным инициатором двустороннего диалога по вопросам энергетики, который начался в 2000 году в Хьюстоне и результатом которого должно стать появление новых путей поставок нефти в Соединенные Штаты.

Он был также первым, кто назначил дипломированных американцев на высокие посты в своей компании. Он же начал переговоры о долевом участии американских фирм в капитале ЮКОСа. После ареста российского олигарха Exxon-Mobil и Chevron-Texaco прервали эти переговоры.

Нежелание Москвы предоставить свободу действий нефтяному сектору, видимо, является одной из подлинных причин появления дела ЮКОСа. Это не может не вызывать недовольства Вашингтона, традиционно выступающего против прямого вмешательства государства в экономические дела.

В этом плане Берлин - главный коммерческий партнер и кредитор Москвы - разделяет те же опасения. Однако у Германии нет нефтяных интересов в России, и германские инвесторы более активно действуют в секторе потребительских товаров, который в России имеет другую историю.

"Инвестиции должны продолжаться, но отныне инвесторы будут стараться узнать, в каких отношениях находятся интересующие их компании с Кремлем", - сказал в пятницу финансовый аналитик германской радиостанции Deutsche Welle. Франция, позже других пришедшая на российский рынок, беспокоится меньше.

Сегодня отношения между Парижем и Москвой носят, скорее, политический, чем экономический характер. Каждая сторона использует другую, чтобы показать, что она еще существует на международной арене, как это было во время войны в Ираке. Франция, оставшись "якобинской" страной как в политическом, так и в экономическом плане, относится к государственному фетишизму, сквозящему в действиях Владимира Путина, с большим пониманием, чем федеративные государства.

В то время как Exxon-Mobil и Chevron-Texaco рассчитывали ан ЮКОС, французская компания Total в начале октября подписала соглашение о сотрудничестве в нефтяной сфере с другой российской фирмой - "Роснефть", которая - и это не случайно - является последней российской нефтяной компанией, находящийся в собственности государства.

Безусловно, в деле ЮКОСа центральным вопросом является вопрос о том, в какой степени государство должно сохранять контроль над нефтегазовыми ресурсами. Впрочем, вчера в Москве многие аналитики выражали мнение, что Кремль стремится установить режим китайского образца - сильное государство, которое контролирует и политическую и экономическую жизнь, поощряя иностранные инвестиции лишь при условии, что они находятся под его контролем.