Ежась от холода, лесоруб склоняется над бензопилой, в воздух взлетает фонтан опилок, и огромное дерево валится на землю. Его товарищ быстро хватает длинный шест с крюком на конце, цепляет 10-футовый ствол и тянет его на конвейер.

Так работает российская компания "Тында-лес", но 60% из 3 тыс. ее рабочих - из Северной Кореи. По мнению менеджеров, иностранные рабочие сделали компанию одним из крупнейших лесозаготовительных предприятий на российском Дальнем Востоке, огромной малонаселенной территории.

"Корейцы хорошие работники. Я не видел лучше", - сказал Андрей Терещенко, директор лагеря лесорубов Джалингра.

Русские не идут на эту работу из-за низкой зарплаты и сурового климата вечной мерзлоты. Зимой температура здесь опускается до 40 градусов ниже нуля, и даже в разгар лета подо мхом в лесу остается лед. Лагерь находится в 625 милях к северо-западу от ближайшего крупного города, Хабаровска, и в 3185 милях к востоку от Москвы.

Но работа - огромное благо для граждан Северной Кореи, чья страна, находящаяся в дипломатической изоляции, входит в число беднейших государств мира. Ежемесячная зарплата в 200 долларов в несколько раз больше того, что они могут заработать на родине. Для правительства Северной Кореи возможность посылать рабочих за границу - это предохранительный клапан, позволяющий ослабить недовольство.

Северокорейский партнер "Тында-леса", Лесозаготовительная компания номер 2, получает 35% заготовленного леса. Государственная компания продает лес Китаю и Японии, зарабатывая достаточно денег, чтобы платить зарплату, покупать продукты и оплачивать возвращение домой, говорит директор "Тында-леса" Николай Сарнавский.

Хотя они находятся в России, корейцы живут почти так же, как дома. В их спальнях в Джалингре висят красные лозунги "Мы отдадим свое сердце матери Корее". Выделено помещение для лекций коммунистических политработников, время от времени группы рабочих отправляются в представительство Северной Кореи в Хабаровске, где их принимают в партию.

Рабочие находятся под постоянным надзором.

"Этих людей фотографировать нельзя", - заявил начальник отдела корейской компании по внешнеэкономическим связям Квак Кван Цин журналисту, попытавшемуся сделать снимок трех ремонтников, чинивших грузовик.

В кабинете главного инженера на видном месте висят портреты покойного основателя Северной Кореи Ким Ир Сена и его сына Ким Чен Ира. Однако отдана дань и России: на полках с ними соседствуют пустые бутылки из-под водки.

Рабочие поселки находятся под надзором, и до недавнего времени за нарушениями дисциплины следовали драконовские наказания.

В лагерях для северокорейских рабочих были офицеры, которые охотились за бежавшими корейцами, "как псы", рассказала Тамара Филиппова, старший инспектор иммиграционного управления Тынды.

Сегодня в каждом поселке есть представители северокорейской службы безопасности, но они больше не ищут беглецов, предоставив это русским. Филиппова говорит, что корейцы, когда их ловят, уже не заливаются слезами и не просят не выдавать их работодателю.

По словам северокорейских рабочих, сегодня одним из самых суровых наказаний является перевод на работу, не связанную с заготовкой леса, где мало платят.

По официальным данным, в последнее время попыток побега не было, но местонахождение 257 корейцев в Тындинском районе неизвестно.

Они были среди 800 корейцев, покинувших лагеря в середине 90-х, когда Россия переживала экономический спад. "Тында-лес" не могла обеспечить их работой, а у корейской компании не было денег, чтобы отправить рабочих домой.

Лесорубы наводнили Тынду, где предлагали свои услуги по сбору урожая на приусадебных участках, колке дров, ремонту домов. Некоторые давали взятки железнодорожным проводникам, чтобы уехать в другие регионы России.

"Их бросили на произвол судьбы, - заявила Филиппова. - Они работали за миску супа".