"(...) Чтобы понять Францию, нужен взгляд географа и социолога, такая комбинация всегда срабатывает. Очевидно, что необходим взгляд историка. Но повседневная жизнь страны перемежается другими переменными, не теми, что были в прошлом. Привязанность к территории выковывает умы. Разрушение производственной базы и сохранение экономических династий формируют социальные связи. Сопоставление двух книг "Время обычных людей" (издательство Flammarion) Кристофа Гийи, автора "Периферийной Франции" в 2014 году и "Закат наследников. За кулисами наших крупных компаний" Дениса Брюнеля (издательство Nouveau Monde), позволяет сопоставить две французские реальности, которые испытывает на прочность Covid-19: с одной стороны, "несчастные становятся героями", по мнению Гийи. С другой стороны, "власть, передаваемая по наследству, в сущности монархическая", - считает Денис Брюнель, эксперт по вопросам гигиены труда", - пишет журналист швейцарской газеты Le Temps Ришар Верли.

"(...) Французский политический деятель Алексис де Токвиль говорил, что республика, "жаждущая равенства", является республикой права рождения. "На самом деле, Франция, как мы часто слышим, является страной наследников", - утверждает Денис Брюнель, который видит в этом присущую стране характерную черту в социальной борьбе. "Наследие глубоко укоренилось в менталитете, и его влияние во многих сферах общественной жизни ощущается очень сильно", - продолжает автор. И добавляет: "Вопреки всему, в крупных французских компаниях передача управления осуществляется исключительно по наследству".

"Такова основная аксиома. "Желтые жилеты" могут захватить круговые перекрестки и воскресить память о своих предках-санкюлотах. Пандемия Covid-19 может вызвать народную поддержку медработников и профессий, стоящих "на передовой" в борьбе против коронавируса. Но давайте копнем немного глубже. Революция? Раскол? Повторные демонстрации? Все меняется... но так, чтобы ничего не поменялось со стороны Danone (династия Рибу), Bolloré, Bouygues, LVMH (зарождающаяся династия Арно), Lagardère, Dassault, Michelin, - размышляет журналист. - Придворное общество с его аристократией, передающейся от отца к сыну, переместилось из дворцов в советы директоров: "Мы отменили наследственную политическую власть, и, тем не менее, такая власть сохраняется путем преемственности в крупных компаниях", - дополняет Денис Брюнель.

"(...) Такова французская версия равенства в отношении Covid. Риторика переменилась. Пехотинцы, выполняющие необходимые работы, от доставщика до медсестры, получили известность и признание. А что будет потом? Что произойдет завтра, когда вернется нормальная жизнь? Неужели "наследники" переживут закат, как синоним потери ранга и статуса? В этих двух эссе проявляется французская двойственность. Социальный гнев во Франции может захлестнуть и затопить общественное пространство перед глазами ошеломленных журналистов и запаниковавших политиков. Что за важность? - комментирует Верли. - Самое главное разыгрывается в другом месте: в рамках экономической власти, которую пандемия еще далеко не разблокировала: "Франция отказывается от равных возможностей с тем, чтобы противопоставить им очень жалкое подобие равенства результатов", - заявляет Денис Брюнель. С Сovid или без него.