Членство России в "большой восьмерке" начинает вызывать неловкость. Если бы не присутствие Владимира Путина за столом ежегодного саммита, он был бы главной темой разговоров.

Отношения между Россией и Западом находятся в наихудшем состоянии с момента окончания холодной войны. Споры о расширении НАТО, нарушении прав человека в Чечне, вето в ООН и симпатиях России к своим давним союзникам в "третьем мире", в том числе к Ирану, имели место всегда.

Однако теперь ссоры переместились "ближе к дому". Москва в гневе из-за американского щита ПРО и, как мы писали сегодня, президент Путин пригрозил нацелить российские ракеты на европейские города.

Одновременно Россия обвиняется в нарушении Договора 1990 года об обычных вооруженных силах в Европе, устанавливающего предел развертыванию войск блоков времен холодной войны.

Кремль использовал цены на энергоресурсы как оружие против Украины, Молдавии, Румынии и Болгарии, прекратил ввоз товаров из Грузии, запретил импорт мяса из Польши и засыпал спамом компьютерную систему эстонского парламента.

Все это происходит на фоне продолжающейся свары вокруг убийства Литвиненко, в которой Россия ведет себя в лучшем случае буйно, а в худшем - может быть даже причастна к убийству - убийству, напомним, британского подданного на территории под юрисдикцией британского правосудия.

Напрашивается вопрос, почему Россия вообще входит в "большую восьмерку". Определенно, не из-за уровня развития своей экономики. Ответ заключается в том, что она была принята при Борисе Ельцине в надежде, что членство будет способствовать дальнейшей демократизации.

Но свобода, предоставленная в те годы, сейчас отменяется. Россия демонстрирует все признаки зарождающейся диктатуры: притеснение оппозиционных политиков, закрытие независимых СМИ, аресты диссидентов по фиктивным обвинениям.

Членство в G8 наделяет путинский режим авторитетом, которого его действия более не заслуживают. Пора вернуться к "большой семерке".