Если и есть хоть какая-то постоянная величина в немецкой внешней политике после объединения Германии, то это поворот в сторону России. После 1990 года германские канцлеры и министры иностранных дел, правда, не придерживались одинаковой линии в отношениях с великой державой на востоке континента. Например, не все заостряли внимание на такой теме, как права человека. Но по сравнению со временами холодной войны появилась удивительная близость между Германией и Россией. Для некоторых наших соседей это нередко даже более очевидно, чем для нас самих. Страх перед осью "Германия-Россия", который распространен в первую очередь в Польше, имеет отношение к современным реалиям равно настолько же, насколько и к прошлому.

Президент России Медведев может рассчитывать на более чем дружественный прием, когда в четверг он прибудет со своим первым официальным визитом в Берлин. Федеральное правительство приготовило для него особый, "послесвадебный" подарок. После продолжительных внутренних споров ЕС недавно принял решение начать с Россией переговоры по новому Соглашению о сотрудничестве и партнерстве. Ни одно другое из 27 государств ЕС столь горячо не ратовало за этот проект, как Германия, и ни одно другое государство не ждет от него столько, сколько Германия. При помощи этого соглашения федеральное правительство не в последнюю очередь хочет положить конец отвратительному спору относительно энергетических поставок.

Эта политика Германии в отношении России основывается на двух предположениях, из которых публично чаще всего упоминается одно. Оно заключается в том, что Россия необходима для решения европейских, региональных и мировых проблем. Об этом твердят в Берлине разномастные политики: Россия ведь заседает в Совбезе ООН, у нее есть ядерное оружие, она демонстрирует свое влияние во многих регионах мира. Согласно этой логике, с подобной страной лучше отношений не портить.

А вот о другой причине "политики объятий", которую проводит Германия, политический класс говорит не так охотно, поскольку она отдает умиротворением и зависимостью. По мнению многих в Берлине, мы должны углублять свои связи с Москвой, поскольку Германия покупает много газа и немного нефти у России. Даже в рядах ХДС бытует страх, что Германия будет поставлена на колени, если Россия прекратит поставки на одну-две недели.

В связи с этой точкой зрения федеральное правительство за последние годы постоянно принимало далеко идущие стратегические решения. К ним относится и строительство Балтийского газопровода, который должен обезопасить Германию от газовых войн между Россией и ее соседями. В споре вокруг американской системы ПРО Германия признает за Россией право голоса, что фактически означает возможность наложения Москвой вето.

А когда НАТО недавно должно было принимать решение о том, сможет ли Грузия и Украина в ближайшее время стать членами альянса, Берлин - оглядываясь на Москву - настоял на там, чтобы принятие решения по этому вопросу было отложено. В каждом из этих случаев федеральное правительство могло принять и другое решение. По большому счету эти решения были приняты в пользу НАТО и ЕС, то есть в пользу корней западной политической самооценки.

Успокаивает тот факт, что внешняя политика Германии в геополитическом плане регулируется по-новому и более или менее серьезных дебатов о том, является ли это реальным преимуществом, не ведется. Может быть подвергнуто сомнению одно только предположение, что Германия зависит от российских энергетических поставок. На самом деле Россия не меньше зависит от нас, чем мы от нее. Львиную долю российского бюджета составляют доходы от экспорта газа и нефти. Прекратив поставки своим крупным европейским покупателям, Россия будет действовать во вред самой себе, и поэтому такое развитие событий в обычное время скорее невозможно.

Сомнения вызывает и вера в то, что Россия может внести вклад в решение мировых политических проблем - а главное, что она этого хочет. Европейцы уже убедились на собственном опыте в том, что Москва скорее сама становится причиной возникающих трудностей. В результате мучительного процесса европейцам удалось прийти к пониманию того, что Косово нужна независимость. Германия при этом выступала в качестве движущей силы, даже если об этом и не трезвонили повсюду. Обхаживаемое Берлином руководство в Москве до сих пор старается чинить препятствия этой европейской попытке создать собственный порядок. Дело дошло до того, что европейцы сегодня сталкиваются с серьезными проблемами по отправке в Косово давно запланированной полицейской миссии, поскольку Москва блокирует принятие решения по этому вопросу в Совбезе ООН. И в споре вокруг иранской ядерной программы поддерживаемая Германией политика санкций была бы успешней, если бы русские постоянно не вставали на защиту Тегерана.

Другими словами, партнерством это не назовешь, и уж тем более не стратегическим. Если новый московский руководящий тандем и дальше будет таким вот образом благодарить за то, что перед ним раскатывают красную ковровую дорожку, тогда наступает самое время переосмыслить политику Германии в отношении России.