Иван Рыбкин о трагедии в Москве, чеченской войне, а также роли Путина и Масхадова

Иван Петрович Рыбкин был спикером российского парламента, затем с 1996 по 1998 год ? секретарем Совета безопасности и уполномоченным по Чечне (при Борисе Ельцине)

- Как Вы переживали драму с захватом заложников в Москве?

- Я выступал с речью в Вашингтоне, где, в частности, сказал, что перенос войны из Чечни в Россию - это лишь вопрос времени. Затем поступила информация о захвате театрального центра. Я сразу вылетел в Москву, чтобы быть готовым выступить в роли посредника.

- Был ли в этом заинтересован Кремль?

- Во второй половине дня, предшествовавшего штурму, мне позвонил бывший глава администрации Кремля и сказал, что Кремль хочет установить контакт с чеченским президентом Асланом Масхадовым. Я удивился.

- Почему?

- Если бы Кремль действительно захотел предотвратить кровопролитие, он бы мог сам разыскать Масхадова или позвонить мне напрямую.

- Что Вы ответили?

- Я сказал: "Дайте мне полномочия на ведение переговоров и самолет. Через четыре часа я буду говорить с Масхадовым". Ответ был таков: "Хорошо, мы перезвоним". Однако больше звонков не было.

- В середине августа вы разговаривали с Ахмедом Закаевым, уполномоченным Масхадова, о возможных мирных переговорах. Вы и теперь, после захвата заложников, все еще высказываетесь за то, чтобы вести переговоры с Масхадовым?

- Безусловно. Иной альтернативы нет.

- Однако Кремль упрекает Масхадова в том, что он участвовал в организации операции по захвату заложников. ФСБ показала видеопленку, на которой Масхадов сообщает о новых сенсационных акциях.

- Это один из типичных приемов наших спецслужб. ФСБ умолчала о том, что этой пленке уже год и, кроме того, Масхадов ни слова не сказал о терроре в отношении гражданского населения. Масхадов всегда удерживал своих людей от переноса войны в Россию, от действий, направленных против ни в чем не повинных мирных жителей.

- Все же в Вашингтоне вы сами сказали, что это только вопрос времени.

- Правильно. Но с Масхадовым это имеет мало общего. Масхадов в мае перед саммитом "Большой восьмерки" в Канаде обратился к руководству ведущих стран мира и предложил провести переговоры. В конце июня он обратился с этим же предложением к Путину. Но ничего не сдвинулось с места. Только затем Масхадов воссоединился с Шамилем Басаевым и другими радикальными мятежниками.

- А если Масхадов все же имел отношение к захвату заложников?

- Это в конечном счете не играет никакой роли. В конце концов, мы должны разговаривать с теми, кто оказывает нам вооруженное сопротивление. Масхадов ? это не Усама бен Ладен, а большинство мятежников ? это не "Талибан". Если бы не поддержка со стороны многих чеченцев, война бы уже давно закончилась. С предводителями мятежников, которые придут на смену Масхадову, мы вообще не сможем вести переговоры.

- Почему так велико официальное сопротивление мирным переговорам?

- В России многие не заинтересованы в окончании войны. Например, в Чечне на сегодняшний день около 3000 небольших нефтеперерабатывающих заводов и заводиков. Бензовозы беспрепятственно проезжают через российские контрольно-пропускные пункты и продают бензин по всей Южной России. Конечно, армейские офицеры и офицеры спецслужб на этом очень хорошо зарабатывают. Типично и то, что те, чьи сыновья не умирают в Чечне, громче всех требуют продолжения войны.

- Почему чеченцам после заключения мира должно житься лучше? Ведь при Масхадове похищения заложников и бесправие людей были в порядке вещей.

- Без сомнения. Но это в значительной степени шло от того, что мы, русские, сначала полностью разрушили Чечню и затем отказались нести расходы по ее восстановлению. Что можно ждать от тысяч молодых мужчин, которые только и могут, что стрелять из "Калашникова" и у которых нет никакой работы?

- Что нужно предпринять, чтобы установить мир?

- Мы нуждаемся в массированной помощи Германии, Европейского союза, США. В одиночку мы никогда не сможем восстановить этот второй Сталинград.

- Чего вы хотите от западных правительств?

- США должны прекратить соглашаться с оппортунистскими разглагольствованиями Путина о борьбе с терроризмом. А ваш федеральный канцлер Герхард Шредер мог бы начать с того, чтобы поставить чеченскую проблему на повестку дня саммита Россия - ЕС. Мы нуждаемся в помощи извне, чтобы подойти к переговорам.

- Кто конкретно должен сесть за стол переговоров?

- Путин и Масхадов, конечно. Мы воюем в Чечне уже почти 10 лет. Без переговоров мы будем воевать там еще 40 лет.