Кто побеждает? Если послушать ежедневные выступления Джорджа Буша по поводу Ирака, такого вопроса вообще не существует. Не далее как в понедельник, выступая в Алабаме, президент повторил, что США "никогда не откажутся от жизненно важной миссии", к которой они приступили в марте. Ему бы хотелось поговорить о чем-нибудь другом, например об экономическом росте. Но через день после потери под Эль-Фаллуджей вертолета Chinook с 16 солдатами, мечтавшими об отпуске, Буш как главнокомандующий и кандидат в президенты не мог игнорировать тот факт, что в стране все чаще хоронят американских солдат.

Поэтому назойливый вопрос "кто побеждает?" встает снова и снова. На страницах The Washington Post его задает бывший член Национального совета безопасности Питер Фивер, ныне преподающий в университете Дьюка. "Не утрачиваем ли мы инициативу?" - спрашивает он.

Эта неуверенность контрастирует с бодрыми заявлениями, сделанными во вторник генералом Рикардо Санчесом, руководящим действиями военных в Ираке. "Атаки партизан, - говорил он, - в стратегическом и оперативном отношении являются несущественными". Разумеется, он хотел сказать, что американская армия не может потерпеть военного поражения. Но после уничтожения транспортного вертолета генералу лучше было не устраивать в тот день пресс-конференцию.

Десять лет назад Колин Пауэлл объяснил своему окружению, что потеря вертолета Black Hawk над центром Могадишо повлечет за собой изменение политики США в Сомали, потому что американская общественность не понимает смысла битвы, в которой участвовали погибшие солдаты (тогда их было 18). Именно так тогда и произошло.

Конечно, война в Ираке не имеет ничего общего с полицейской операцией на Африканском Роге, проводившейся американцами в 1993 году под флагом ООН. Но генерал, ставший госсекретарем, понимал главное. Похоже, вашингтонская администрация сегодня вынуждена бежать за общественным мнением, в котором уже поселились сомнения.

Война - при всей туманности ее мотивов - и в самом деле прошла так, как предсказывали генералы. Но послевоенный период протекает совсем не так, как об этом говорило гражданское руководство Пентагона, обещая, что после освобождения все дружно засучат рукава. Численность воинского контингента в Ираке и так пришлось увеличить до 60 тысяч человек: это в два раза больше запланированного количества, и надежды на сокращение численности войск не видно.

Сегодня более половины американцев считает, что в сценарии либо была допущена ошибка, либо имел место сознательный обман. К тому же они слышат, что каждая потеря американцев воспринимается как победа в арабских странах, считающихся союзницами США, о чем свидетельствуют публикации в их прессе - например, в египетской газете "Аль-Гумхурия" и саудовской "Аль-Ватан".

Дональд Рамсфельд не стал ждать потери вертолета Chinook, чтобы изменить тон выступлений. Еще пятнадцать дней назад в своей знаменитой "секретной" записке он признал, что до победы еще далеко, а битва будет долгой и трудной. Но тут же заявил, вторя Джорджу Бушу, что отступления не будет. Иракская партизанщина, нанося свои удары, пытается деморализовать американское общественное мнение. Но уйти из Ирака значило бы поставить регион перед угрозой хаоса, а сам Ирак - перед перспективой гражданской войны или возвращения диктатуры. Таким образом, результат был бы прямо противоположен изначальной цели военной акции.

Поэтому США останутся. О стратегии выхода не задумывается никто. Впрочем, так ли? Похоже, сама партия войны сегодня боится, что "капитулянтский" соблазн охватит умы американцев.

Есть единственный кандидат в президенты от демократов, требующий вывода войск: это Деннис Кусинич, фигура совершенно маргинальная. Все остальные, резко критикуя стратегию республиканцев, повторяют, что Америка должна довести начатое до конца: она не может уйти, оставив после себя разворошенное осиное гнездо.

Но оппозиционеры и сами не знают, что сейчас нужно делать, и их предложения звучат как несуразная какофония. Генерал Уэсли Кларк критикует администрацию за отсутствие "стратегии достижения успеха". Более конкретно выглядит позиция Джозефа Байдена и Ричарда Гепхардта, которые считают необходимым обратить взоры к союзникам, к ООН, даже к структурам НАТО.

Но с каждым днем охотников совать руку в горящие угли "суннитского треугольника" становится все меньше.