Несмотря на то что президент Владимир Путин ликвидирует федеральную систему в России, Россия и молдавская миссия ОБСЕ, возглавляемая американцами, проводят в жизнь проект по назначению России главным "гарантом" - с войсками - новой молдавско-приднестровской федерации. Сторонники проекта в Москве, ОБСЕ и Госдепартаменте рассчитывали, что президент Молдавии коммунист Владимир Воронин, продукт советской номенклатуры, будет сотрудничать в этом проекте из уважения к России.

Но после сильных колебаний, множества промахов и зондирования почвы президент Воронин и его команда решили отказаться от расчленения Молдавии и обратиться к Западу за поддержкой. Они призывают к интернационализации ныне российской "миротворческой" операции, остракизму насажденной из-за рубежа приднестровской диктатуры, поиску политического решения, которое консолидирует функциональную, ориентированную на Европу Молдавию, и переводу переговоров из контролируемого Россией формата в международный, с полномасштабным участием США и ЕС. Молдавия косвенно просит Запад попросить Россию вывести войска из Молдавии. По сей день в Молдавии только антикоммунистические, прозападные организации высказывали такие взгляды. Теперь их идеи восприняло коммунистическое руководство.

На этой неделе Воронин заявил СМИ, а его министр иностранных дел - Генеральной ассамблее ООН, что предлагаемая "федерализация" положена под сукно, а Молдавия призывает мировое сообщество к бдительности по поводу таких форм урегулирования конфликтов, которые приводят к созданию неполноценных псевдогосударств.

Перед Вашингтоном, Брюсселем и внешнеполитическими ведомствами Европы давно уже стоит вопрос: кто будет устанавливать политический порядок и режим безопасности в Молдавии, имеющей границу протяженностью 450 километров с НАТО и ЕС? Предлагаемая "федерализация" создала бы у этой российской границы российский протекторат. Таким образом, новая политика Воронина открывает перед Западом стратегическую возможность помочь в создании у своей юго-восточной границы полноценное проевропейское молдавское государство, а не российский милитаризованный и криминализированный форпост.

У Запада также появляется возможность развивать демократию, а не вступать в сговор о ее уничтожении. Молдавия, при всей своей унаследованной от СССР отсталости и бедности, в смысле демократии обещает больше, чем любая другая бывшая советская республика. Единственная из них, Молдавия с 1991 года по настоящее время проводила признанные международными организациями свободными и честными парламентские и президентские выборы, на которых действующие правительства и президенты проигрывали.

В Молдавии никогда не было системы авторитарного президентства (хотя убедительная победа коммунистов в 2001 году давала такую возможность). У нее нет опыта политически мотивированных преступлений и других форм насилия; она остается примером этнической терпимости.

Предлагаемая "федерализация" легализовала бы красно-коричневую диктатуру в Приднестровье, дала бы ей некоторую власть на остальной территории Молдавии, поставив ее распределение главным образом под контроль России, при российском военном присутствии. Это погубило бы молдавскую демократию и европейские перспективы.

В течение уже двух месяцев западная дипломатия остается глухой к призывам Молдавии. И не потому, что страной сегодня руководят коммунисты. Призывы антикоммунистической оппозиции к демократической Европе тоже игнорируются. Американские дипломаты и Европейский союз, вместе с российскими, украинскими и приднестровскими лидерами, принуждают Молдавию вернуться к такому формату переговоров, где основой является изобретенный Россией проект "федерализации". В рамках этой схемы Россия и ее подручные имеют четыре места, Молдавия - одно, а Запад - ни одного.

В постоянном совете ОБСЕ Молдавии со всех сторон велят вернуться к этому формату. США и ЕС выражают возмущение по поводу полной отмены латиницы в Приднестровье, но не предлагают никаких контрмер, игнорируют недавний захват молдавских железных дорог в Приднестровье и продолжают относиться к этим событиям как к досадным помехам в переговорах о "федерализации".

Молдавия проводит свою политику с июля, когда атака на последние школы в Приднестровье, где преподавание ведется на латинице, торпедировала переговоры о "федерализации". Но это был катализатор, а не причина решения Молдавии. Воронин коснулся причин в ряде интервью, включая интервью Radio Free Europe, в котором он заявил: "Режим Приднестровья опирается на российские миротворческие войска, которые не облегчают политическое решение. Переговоры в нынешнем формате давно в тупике, Приднестровье, Россия и Украина пытаются навсегда заморозить ситуацию".

Воронин призвал к введению многонациональных миротворческих сил и формату с международным представительством, вместо формата, контролируемого Россией уже 12 лет. Он также призвал к мониторингу границ, чтобы прекратить незаконную торговлю Приднестровья с Украиной и через Украину.

Это рискованная политика, но она отражает государственное мышление президента. Воронин, завершающий свой первый президентский срок, прошел полный цикл, придя к власти в 2001 году с пророссийскими взглядами и отсутствием квалификации в управлении государством. Внимание Запада и опыт ведения дел с Россией уничтожают его приверженность советской политической социализации.

В первые три года у власти Воронин метался между Россией и Западом, явно разрываемый старыми и новыми импульсами, но последние постепенно брали верх. С 2002 года политика Запада постоянно поддерживала старые, дурные импульсы, толкая Воронина в объятия России через "федерализацию" с Приднестровьем при российских "гарантиях". Московский меморандум Козака 2003 года был хуже совместных российско-западных предложений по степени, но не по существу.

На нынешнем этапе западные и международные чиновники, занимающиеся этой проблемой, похоже, цепляются за подход, где России отдается приоритет, а Воронин его уже перерос. Его нынешняя позиция дает Вашингтону и Брюсселю возможность пересмотреть свою политику. Они должны найти решение, совместимое с евро-атлантической безопасностью, демократией и ориентированной на Запад Молдавией у новых границ Европы. Однако в последние годы Вашингтон и Брюссель пренебрегают этими интересами, а с июля проявляют равнодушие к этим возможностям.